Я сбросил перевязь, раскинул руки и повалился вперед. Почти ждал, что упаду лицом в воду, но упругий ветер уперся в грудь, удерживая меня в странной позиции, и вдруг с неистовой радостью подумалось, что я могу взлететь, парить над океаном, как одна из тех больших белых птиц, про которых поют люди корабельных кланов, и которую – наверняка! – мы с Гердой видели сегодня у горизонта. Подниматься все выше и выше, добраться до самого теплого солнца, которого так и не сумел достичь Дод. Дело за малым, остается только опереться о ветер.

Прав Рагнар Лъольм, есть восторг в созерцании бешеных игр стихий, но еще большая радость, если, не испугавшись, выйдешь к ним, и вечные примут тебя.

Задыхаясь от ветра, захлебываясь холодными брызгами, я рассмеялся, и смех мой слился с голосами моря и неба.

Глава 15

Когда я вернулся в святилище, Орм на пороге храма благодушно расспрашивал о чем-то Герду. Ни дорожной сумы, ни оружия у жреца не было, только длинный посох с изогнутым навершием. Немногое же потребовалось ему в дорогу.

Стоп! А ведь отправляться в Белое Поле на ночь глядя да по такой погоде – чистое самоубийство, легче прямо здесь, в обители, повеситься.

И почему не видно на дворе оседланных кхарнов?

Поманив нас за собой, Орм вошел в храм. Помолиться об удаче в пути?

Но жрец, проследовав мимо алтаря, открыл дверь прямо за ним. Уж не на крышу ли мы полезем? Неприятно вспомнился храм Хандела в Гехте.

За дверью и вправду оказались ступени, только вели они не вверх, а вниз. Жрец в алой мантии с фонарем в руках походил сейчас на саму смерть, спускающуюся в Безмолвную Бездну, где по краям злые тиллы с жаровнями, а что глубже, и вовсе представить страшно. Казалось, обернись он сейчас, и под низко надвинутым капюшоном окажется не живое лицо, а скованная льдом маска мертвеца.

Но надо было идти за Ормом.

Старый жрец довольно бодро топал по ступеням, но вдруг остановился и развел руки в стороны, предупреждая нас, что дальше идти не надо. Вовремя. Даже в слабом свете фонаря было видно: пути вперед нет. Лестница упиралась в темное стекло, но не обрывалась, а уходила сквозь него.

– Озеро, – сказал Орм.

Озеро? Мне приходилось прежде видеть озера в Белом Поле, но все они были другие: покрытые льдом, засыпанные снегом, только по темному пятну полыньи можно было отличить их от окружающей равнины.

Присев на последней ступени, жрец пошарил вокруг и, найдя какую-то веревку, потянул за нее.

По поверхности стекла пошли волны. Так это вода?

А Орм тем временем проворно подтягивал к лестнице странное большое остроносое корыто, перегороженное поперек досками.

– Карбас? – изумился я, вспомнив картинку в книге. – А где же мачта и парус?

– Лодка. Забирайтесь аккуратно и сразу садитесь – вон туда, – а то и перевернуться можно.

Боюсь, что при погрузке в лодку мы с Гердой были не слишком ловки и изящны. Зато старый Орм ступил в отчаянно раскачивающуюся посудину словно на каменный пол в собственном доме. Не спеша уселся, устроился, достал какую-то лопату со странно длинным и узким штыком.

– Из озера выйдем в подземную реку. Течение донесет нас до самого Гехта. Эх, волей Драконов…

Орм опустил свою лопату в воду. Лодка двинулась вперед.

Путешествие по подземной реке не было ни интересным, ни познавательным. Фонарь, стоящий на переднем, остром краю несущейся по воде лодки давал слишком мало света, чтобы разглядеть что-либо вокруг. Мы с Гердой сидели как статуэтки, боясь пошевелиться, а Орм, руководствуясь только ему известными приметами, то вскакивал и, повернувшись к нам спиной, начинал орудовать своей лопатой (она называлась «весло» и не имела никакого отношения ни к уборке снега, ни к выпечке хлебов), то возвращался на свое место и изредка удостаивал нас беседой.

– Лодка движется чуть быстрее скакового кхарна, – поведал жрец, не дожидаясь вопроса. – Но до Гехта мы доберемся гораздо раньше, чем если бы ехали верхом. На самом деле наш мир очень мал. Время дороги зависит не от расстояний, а от сложности пути. На воде серьезных препятствий нет. Под землей много рек, текущих в разных направлениях. Не всегда удается добраться до нужного места по прямой, без пеших переходов, но если хорошо знать недра, передвигаться можно довольно быстро. Кроме того, реки не надо кормить, им не нужен отдых. Сколько времени в дороге уходит на привалы? Считается, что от храма до Гехта два дня пути. На самом деле полтора, и ночью никто не ездит. А сколько еще времени нужно на то, чтобы расседлать и снова взнуздать кхарнов, вычесать их, почистить копыта, покормить, напоить, растопив снег и остудив воду? Сколько минут нужно потом людям, чтобы позаботиться о себе? В лодке же можно есть и спать, и при этом продолжать путь, не останавливаться.

Мне всегда было интересно, как жрецы Дода успевают так быстро перемещаться по всей земле Фимбульветер и почему летнее бездорожье им не помеха. А дело, оказывается, вот в чем. Я осторожно спросил жреца Багряного про подземные пути, почему люди не знают о них. Меня все еще тревожило, не слишком ли много секретов храма Дода открылось нам, чтобы теперь просто отпустили с миром.

– Это не тайна, – пожал плечами Орм. – Любой из взрослых членов горных кланов знает о подземных реках. Только детям до поры о них не рассказывают. Но младших, кажется, и не пускают в нижние пещеры?