Звери находились намного ближе ко мне, чем в первый раз.

Я обернулась, чтобы посмотреть на темнеющий в сумерках дом, забор и распахнутую калитку. Всё это было так близко. Казалось – рукой подать. Но этот мужчина слишком тяжёлый. Я не дотащу его.

«Брось! Брось его!» – нашёптывал мне в ухо здравый смысл. Или это был страх.

Если брошу, смогу спастись, укрыться за оградой. Я буду в безопасности. А он? Этот человек, что будет с ним? Я очень ясно представила, как в его безвольное тело впиваются острые клыки, и помотала головой. Нет! Я так не могу!

Не могу!

Снова подхватила тулуп, нащупала ногой ступеньку и дёрнула незнакомца на себя.

Ладони жгло, несмотря на перчатки. Плечи, казалось, выворачиваются из суставов. Спина ныла, грозя навечно оставить меня в согнутом положении. А горло теперь даже не пекло, его раздирало морозным воздухом.

Я больше не позволяла себе отдыхать. Если звери почуяли горячую кровь, они идут сюда. И лишь вопрос времени и моего упрямства – кто из нас окажется быстрее. Кому повезёт этим вечером? Надеюсь, что мне и этому незнакомому мужчине, за жизнь которого я сражалась, рискуя своей.

Нащупать ступеньку позади себя. Встать на неё обеими ногами. Рвануть что есть силы тулуп и человека на нём. Нащупать позади себя следующую ступеньку…

Снова. И снова. Бесконечно.

Волки вышли на белую ленту реки, когда до калитки оставалось совсем немного. Ступенек десять или пятнадцать. Точный счёт мне сейчас не давался.

Зато зрение работало отменно. Я хорошо разглядела зверей в серых сумерках. Их было немного. Они окружили что-то почти посередине Луговки. Кровь – поняла я. Они всё-таки шли на запах добычи.

Несмотря на то, что от меня пыхало жаром, по спине побежали ледяные мурашки. А следом за ними вдоль позвоночника скользнула струйка холодного пота.

Я подумала, что, если брошу незнакомца, ещё успею в укрытие. Эта мысль была такой острой, а осознание – чересчур ярким. Но я продолжила его тащить.

Нога. Ступенька. Вторая нога. Рывок.

Нога. Ступенька. Вторая нога. Рывок.

Волки одновременно подняли головы и посмотрели на холм. На меня. На нас. Они точно нас увидели.

От ужаса я оступилась. Нога соскользнула. И я осела на ступеньку, больно ударившись спиной. Тулуп вырвало из пальцев. И человек звучно приложился головой.

Я даже не взглянула на него, потому что не могла отвести взгляда от стаи, рванувшей ко мне. Бежать было бессмысленно. Теперь я уже никуда не успею. Да и не смогу. Тело отказывалось слушаться.

В голове стучала и пульсировала лишь одна мысль – я сейчас умру.

– Госпожа… госпожа… – донёсшийся до меня глухой шёпот я разобрала не сразу. Да и оторвать взгляд от пробирающейся ко мне по снегу смерти было нелегко.

Зато я отреагировала на прикосновение. И едва не вскрикнула, когда ноги коснулись мужские пальцы, настолько была напряжена.

– Госпожа… – он смотрел прямо на меня. Удивительно ясными глазами. А ещё очень синими, таким бывает только летнее небо.

«Почему он решил, что я госпожа?» – мелькнула и пропала мысль, сметённая следующими словами:

– Поцелуй меня, быстро! – вдруг велел он.

Что? У этого человека совсем нет чести! Зря я его спасала. Если бы знала, какой он, то отсиделась бы в безопасности за оградой…

Эти мысли были такими чопорными и ужасно глупыми в этот миг. Мы оба сейчас умрём. Почему бы и не подарить перед смертью поцелуй незнакомцу?

Тем более что волки уже ступили на лестницу.

Я сползла на ступеньку ниже, обхватила лицо мужчины ладонями и прижалась к холодным губам. Спустя долю мгновения он ответил. Очень нежно, осторожно, даже бережно, словно боялся спугнуть. Меня затопило тепло. Прежде я не знала таких поцелуев, поэтому позволила ему продолжать.

Неведомая сила прижала нас друг к другу. Даже если бы я и захотела, не смогла оторваться от него.

Сердце отсчитывало мгновения, подсказывая, что звери уже должны напасть. Я открыла глаза. Как раз вовремя, чтобы увидеть ослепляющее сияние, исходившее от нас. Оно копилось вокруг, будто внутри кокона, а затем с хлопком разлетелось в разные стороны.

Волков разбросало по склону. Жалобно скуля, они бросились прочь.

А незнакомец, только что жадно отвечавший на поцелуй, вдруг обмяк подо мной, окончательно уверив, что он человек без чести и совести.

Глава 12