Меж тем Медный, спустившись на подземный этаж, прошел по коридору и остановился напротив одной из закрытых дверей. Рядом с той уже столпилась группа адептов, в которую рыжий и влился: радостно поприветствовал одного, дружески пихнул локтем в бок второго.

Вот так, непринужденно и естественно. Если бы Медный не стоял в круге во время покушения на принца, я бы его даже не заподозрила. Слишком он был… обычный, что ли. А еще – приметный. У наемников же первое правило – не выделяться. А этот мало того что яркий – издалека видать, так еще и шумный. И с ловкостью у него не очень – вон по аллее пройти спокойно не смог, врезался…

Только вдруг увиденное – всего лишь маска? В шпионском ремесле не стоило полагаться на первое впечатление. Нужно было сначала проверить всю историю этого рыжика. А уж потом выдавать ему кредит доверия. Под максимальный процент и с залогом жизни самого Медного, естественно!

Все эти мысли калейдоскопом промелькнули в моей голове, пока глазами я выискивала прикрытие покрупнее. И нашла. Чуть впереди меня шел высокий, массивный, я бы даже сказала, кряжистый адепт. Я поравнялась с ним так, чтобы он заслонил меня.

Спряталась за ним, точно за столетним дубом. Только тот не стоял на месте, поэтому приходилось идти со своим живым щитом шаг в шаг.

Так мы и проплыли мимо однокурсников Медного. Я на миг выглянула из-за широкого мужского плеча, чтобы увидеть номер кабинета. На закрытой створке была выведена цифра восемь и литера «эу». А когда вновь нырнула под свое прикрытие, то среди гвалта голосов я различила выкрик:

– Эй! Финнбьорн, рыжая твоя башка, ты расчеты сделал? Дай списать!

И тут же сзади раздался голос преподавателя:

– Адепт Рухув, я все слышу! И вычисления я проверю отдельно! А пока все могут заходить в лабораторию. Занятие вот-вот начнется.

После этих слов раздался металлический щелчок, с каким обычно проворачивают ключ в замке. Похоже, магистр открыл кабинет, и в тот, топая и весело что-то обсуждая, хлынули адепты.

Звук удара створки о косяк возвестил о том, что дверь захлопнулась, и я наконец смогла отстать от своего заслона. Оглянулась. Толпа из коридора исчезла. Отлично! Значит, можно было возвращаться.

А если еще и поднажму, то был шанс успеть и на собственное занятие.

На практикум по алхимии я влетела со звуками набата, глотая ртом воздух, хрипя и прижимая руку к боку, который нестерпимо кололо от боли. Забег от артефакторского корпуса не прошел даром. Подозреваю, что и лицо у меня было оттенка весенней свежести. В смысле, зелененькое. Зато я успела. А на занятие или на тот свет – сейчас разберусь.

Преподавательница – средних лет, высокая, сбитая, статная чародейка с широким открытым лицом, румяными щеками, густыми соболиными бровями – окинула меня внимательным взглядом и, покачав головой, произнесла:

– Что ж вы все, первокурсники, такие сдыхоти-то?

Я постаралась выпрямиться и принять самый виноватый вид.

– Прошу прощения за опоздание. Можно войти? – выдала я с интонацией, с какой обычно умирающий испускает последний вздох.

– Заползай уже, немочь, – добродушно махнула рукой чародейка и добавила: – И больше так не носись! А то выглядишь так плохо, что если вдруг явится смерть, то, увидев тебя, она плюнет и нервно начнет косить траву…

– Для некроманта это звучит как комплимент. – Я все же нашла в себе силы улыбнуться.

– Ерничаешь – значит, не помираешь, – по-своему поняла магесса и поинтересовалась: – Фамилия?

От этого вопроса я горестно вздохнула. Ну вот! Похоже, опять вляпалась в наказание… Надеюсь, на этот раз будут хотя бы не браслеты, а, скажем, мытье полов в коридоре.

Но оказалось, что чародейка всего лишь отметила меня в списке группы как присутствующую. А затем начала объяснять суть сегодняшней лабораторной. Обстоятельно так, с толком, чувством, расстановкой. Слушая ее, я словно вернулась на два года назад, на занятие по аналитической химии. И пусть то вел Николай Васильевич Гаров – мужчина уже в годах, с округлым животиком гурмана и лихо подкрученными усами, но что-то неуловимое между двумя этими людьми из совершенно разных миров было. Наверное, любовь к своему предмету.

– Ну? Всем все ясно? – меж тем строго спросила магесса.

Ответом ей стал нестройный хор наших голосов.

– Тогда приступаем. Ваша задача – за сегодняшнее занятие синтезировать Варлийскую соль. Ее эффективность проверим на зомби-крысе: эту нежить мне любезно одолжил профессор Солвейг.

С этими словами чародейка достала из-под стола клетку. В той оказался издохший грызун, поднятый по всем правилам некромантии. И пусть шерсть на умертвии свалялась клочьями, а где-то даже отпала, образуя проплешины, да и запашок разложения присутствовал, тем не менее пасюк выглядел живее многих из нас: он был агрессивен, напорист и энергичен, в отличие от недавно продравших глаза адептов.