Или, может быть, никого и ничего было бы недостаточно. Как кто-то может сделать больше, чем надеяться, когда противостоит изгнанному богу? Иногда даже держаться за надежду казалось трудным, как держать на своих плечах тяжесть мира.

Когда он встал, он был немного удивлен, или, может быть, даже больше, чем немного, обнаружив, что не испытывал буквально сокрушительного бремени. Он медленно шел по коридору, который привел бы его на кухню, если бы он прошел по нему до конца. На самом деле он не собирался этого делать; на самом деле он вообще никуда не собирался. Он просто прогуливался, думая о том, что может произойти, что он мог бы сделать, что было бы возможно, если бы все пошло так, как он хочет, и что ему пришлось бы делать, если бы этого не произошло.

Слуги кланялись и делали реверансы. Ланиус заметил их ровно настолько, чтобы поклониться в ответ. Но когда Лимоза начала присаживаться к нему в реверансе, он резко вернулся в реальный мир. "Не беспокойся", - быстро сказал он. "Возможно, ты не сможешь снова подняться, если сделаешь это".

Теперь ее живот, казалось, с каждым днем увеличивался все больше. До рождения ребенка оставалось еще пару месяцев, а это означало, что к моменту его рождения живот станет еще больше. В одной руке она держала ломоть хлеба с изюмом.

"Со мной все будет в порядке", - сказала она. "Я просто добираюсь до того места, где все, чего я хочу, - это чтобы это закончилось. Довольно скоро это закончится".

"Я помню, Сосия говорила то же самое", - сказал Ланиус.

"У меня такое чувство, будто я ношу с собой огромную дыню, только дыни не взбиваются", - сказала жена Орталиса, кладя руку без батона с изюмом чуть выше своего пупка.

Она была еще одной симпатичной девушкой. Ланиус искренне ненавидел ее отца и ни капли не сожалел, когда Грас отправил Петросуса в Лабиринт. Она была замужем за человеком, который вызывал тревогу у короля с тех пор, как он его знал. Она носила ребенка, который мог повергнуть престолонаследие в смятение. Тем не менее, Ланиус не испытывал к ней неприязни. Он беспокоился о ней, но это было не одно и то же.

"Все будет хорошо", - сказал Ланиус.

Лимоза кивнула. "О, я тоже так думаю. Не очень весело, когда это наконец происходит, но обычно все заканчивается хорошо. Если бы этого не произошло, через некоторое время не было бы больше людей. А когда все закончится, — ее лицо смягчилось, — у тебя будет ребенок. Дети - это весело."

С детьми было намного веселее, если кто-то другой убирал за ними. Лимоза принимала это как должное. Поскольку Ланиус тоже убирал, он не обращался к ней с этим. Он только улыбнулся, кивнул и сказал: "Я помню".

"Крекс и Питта уже становятся большими", - сказала Лимоза. "Вам с Сосией самим следовало бы завести еще одного ребенка".

Поскольку Ланиусу в настоящее время не рады в постели Сосии, перспектив на нового принца или принцессу в ближайшем будущем не предвиделось. Если Лимоза этого еще не знала, то Ланиусу не хотелось ей это объяснять. Он просто сказал: "Может быть, на днях".

"Это было бы здорово", - сказала Лимоза. Если она и беспокоилась о престолонаследии или о том, что ее сын угрожает месту Крекса, она этого не показала. Возможно, это была хорошая игра с ее стороны. Петросус, несомненно, ввел ее в семью Ланиуса в надежде, что корону будет носить его внук. Но даже Ланиусу было трудно поверить, что она придавала этому огромное значение.

"Так и будет", - сказал он. Она не ошиблась — ему очень нравились Крекс и Питта, когда они были маленькими.

"Могу я спросить вас кое о чем, ваше величество?" сказала она.

"Ты всегда можешь спросить. Отвечу ли я, зависит от того, в чем заключается вопрос", - ответил Ланиус.

Лимоза кивнула. "Конечно. Все, что я хочу знать, это то, что ты делаешь за городом. Почему ты хочешь построить то, что звучит как кусочек города?"

Она была не единственной, кто задавался этим вопросом. Даже Тинамус, архитектор, ответственный за это, задавался вопросом. Задаваться вопросом было безвредно. Знать? Знание, скорее всего, было чем угодно, но только не этим. С безобидной, как надеялся Ланиус, улыбкой он сказал: "Это хобби, вот и все. Почему Орталис любит охотиться?"

На какую-то крошечную долю удара сердца по лицу Лимозы пробежала тревога. Значит, она знала ответ на этот вопрос. Это было что-то вроде "Он охотится на животных, чтобы не охотиться на людей". Ланиус начал извиняться; он не хотел смущать ее. Но, возможно, то, что он сказал, было не так уж плохо в конце концов. Она больше не давила на него по поводу того, что он строил.

Вместо этого она пробормотала: "Хобби", сделала вид, что собирается снова сделать реверанс, на самом деле не делая этого, и пошла дальше по коридору.

Ланиус покачал головой. Если бы все получилось не так, как он надеялся, множество людей были бы недовольны им за то, что он впустую потратил столько времени и денег. Однако сейчас ему не нужно было беспокоиться об этом. Даже Грас согласился, что то, что он делал, стоило попробовать. Как только здание будет закончено, они с Коллурио смогут приступить к серьезной работе там. Тем временем…