— Варь, ты меня слышишь? Дверь откроешь этим ключом, поняла? Оставишь в квартире собаку, закроешь дверь и на этой же машине вернешься. Полиция будет с минуты на минуту. Далеко он не мог уйти… Вон, гад, какой след кровавый оставил. Здесь должны быть камеры.

Беспристрастный низкий голос подруги возвращал в реальность, в которую не хотелось верить. Перед тем как перейти в следственный отдел, Варя несколько раз выезжала с нарядом на задержание. Преступники ее оскорбляли, так же как и других сотрудников, угрожали, но ни разу не нападали на нее с оружием…

Позади тоненьким голосом верещала выскочившая в одной форменной одежде официантка:

— Я все видела, я дам показания!

Менеджер, высокий, худой и широкоплечий, успевший накинуть куртку и закурить, сказал:

— С собакой, Виктория Андреевна, лучше поехать вам. А ваша подруга пока посидит в кафе. Камеры у нас есть.

— У тебя, парень, не голова, а дом советов! — отвечала Матросова.

Подхватив брошенный поводок, она вернулась и уверенно потянула зи собой покорного Лаврентия.

— Ну-ка, герой, прыгай в машину!

Лаврентия долго уговаривать не пришлось, и Вика шустро уместилась в машину следом.

Такси, дав по газам, уехало.

Официантка, неловко приобняв Варвару Сергеевну за плечи своими тоненькими ручонками, уже тянула ее назад, в кафе:

— Не волнуйтесь… Я все видела. Пес ваш лаял, я ждала расчет и глядела в окно, видела нож в его руке, видела, как он на вас замахнулся. Он маньяк в чистом виде! Страшный такой, как в фильме ужасов. Миша… Михаил Игоревич, камеры же с утра проверяли? Все работают?

— Само собой.

Добив несколькими затяжками сигарету, молоденький Игоревич подошел к Самоваровой и, оттеснив Дашу, уверенно взял ее под локоть.

— Посидите пока у нас в комнате для персонала. Нальем вам коньячку.

Внимая этому проявлению человеческой заботы, Варвара Сергеевна стала соображать быстро и даже как-то отстраненно.

Опыт — великая вещь.

Первые месяцы работы следователем, когда стала выезжать на «мокрые», она придумала способ договориться с собственной психикой. Представляла, что внутри нее, ровно посредине ее тела, находится некая невидимая железная пружина, которая в обычной жизни расслаблена, а в тяжелых обстоятельствах — расправляется, не позволяя своей тугой упругостью проникать в сознание ненужным эмоциям.

— Спасибо. Пить мне нельзя. Менты не любят употреблявших потерпевших. Да и нужды такой нет. Я в порядке. Если не затруднит, вынесите мне, пожалуйста, эспрессо в бумажном стаканчике. Я подожду свою подругу или наряд, кто быстрее приедет, здесь.

— Даш, ты останься! — Миша глядел на Самоварову сочувственно и недоверчиво. — Сейчас сделаю кофе и вынесу твою куртку.

Перепрыгивая длинными журавлиными ногами кровь на ступеньках с таким шальным видом, будто он делал это в игре, менеджер забежал в кафе.

По подсчетам Варвары Сергеевны (упрямо заставлявшей себя думать о простом и понятном), с момента отбытия Матросовой прошло минут шесть. До дома езды минуты две, подняться на этаж — еще минуты три, а то и поболее, если пес в отсутствие хозяйки заартачится. Ранее, чем минут через десять Вика не вернётся. Наряд, возможно, приедет скорее.

Из кафе уже выскочил Миша и заботливо, как любимой матушке, вложил в руку стаканчик кофе. Поблагодарив, Варвара Сергеевна вновь принялась считать: на все про все у менеджера ушло не более двух минут, с Матросовой они ждали добавку кофе не менее десяти минут с учетом того, что в кафе на тот момент находились только два посетителя, и, помимо Даши, работал еще один официант.

Вот ведь русский человек — нетороплив и вальяжен в обыденном, а то и вредность проявит: мол, все ждут, так и вы подождете. Но стоит случиться чему-то — мобилизуется мигом, ни упрашивать, ни заставлять не надо. И понимание проявит, и сострадание.

А ведь это происшествие сотрудникам преуспевающего кафе — что кость в горле. Могли бы отделаться формальными фразами или, как это стало ныне популярно в «цивилизованном мире», сфоткаться и тут же запостить. И набежали бы психологи да социальщики — скандал! В самом сердце города псих напал на пенсионерку! Зачем? Почему?

И действительно — почему?

Что он пытался этим доказать и кому? Размышляя, она заметила так и стоявшую рядом Дашу. Смерив ее, глядевшую встревоженно, благодарным взглядом, в свою очередь, приобняла ее за плечи:

— Беги в кафе. Не мерзни. Со мной все нормально. Ты же не куришь?

— Нет.

— Вот и молодец.

Даша, часто моргая наращенными ресничками, которые на удивление шли ее маленькому светлокожему личику, упрямо стояла на месте.

— Иди-иди. Мне нужно сделать личный звонок.