Я наслаждался спокойствием в своём кабинете, когда дверь внезапно распахнулась без стука. Я поднял глаза и увидел своего старого друга и боевого товарища.

— Ну что ж, Торвальд, вот и я, — весело произнёс Кристофер, входя в кабинет с такой непринуждённостью, будто это был его кабинет.

Я приподнял бровь, но не успел ничего сказать, как Кристофер уже занимал кресло напротив моего стола, усаживаясь в него с вальяжной уверенностью.

Он выглядел так, словно ему принадлежал весь мир. Его лицо светилось самодовольством.

— Сказал бы располагайся, друг. Но уже поздно, — усмехнулся я, отодвигая бумаги в сторону. — Что тебя привело ко мне сегодня?

— У меня есть к тебе дело, Торвальд, — начал он, смотря мне прямо в глаза. — И я собираюсь поставить тебя перед фактом.

Я ощутил лёгкое удивление, но быстро подавил его. Зная Кристофера, можно ожидать чего угодно.

Я подался вперед. Поставил локти на стол и сцепил пальцы под подбородком.

— В чём дело? — спросил я, пытаясь сохранить нейтральное выражение лица.

— Я хочу, чтобы ты принял на последний курс мою протеже, — заявил Кристофер. — Личную целительницу.

Нахмурился, обдумывая его слова.

— Личная целительница? — переспросил я, изучающе смотря на него. — И почему я должен принять её на последний курс? У нас есть строгие правила приёма.

— Правила можно изменить, — Кристофер отмахнулся от моих слов. — Это не просьба, Торвальд.

Я откинулся на кресле, скрестил руки на груди, внимательно глядя на него. Он действительно выглядел довольным, как будто уже предвкушал мою реакцию.

— Ты всегда умел ставить условия, Крис, — произнёс я. — Но ты понимаешь, что это не так просто, как кажется? Нужны основания.

— Основания у меня есть, — ответил он. — Моя протеже заслуживает этого. Она талантлива, и её знания и умения превосходят многих дипломированных специалистов. Она уже доказала свою ценность.

Я не мог не заметить, как он говорит о ней. В его голосе было что-то большее, чем просто уверенность. Это было уважение и, возможно, даже восхищение.

— И что ты хочешь от меня? — спросил я, всё ещё пытаясь понять, в чём дело.

— Я хочу, чтобы ты принял её на последний курс и обеспечил ей всё необходимое для завершения обучения, — серьёзно сказал Кристофер. — Она должна получить диплом и официальное признание.

— Не понимаю, — ответил я, обдумывая его слова. — Она твоя любовница?

— Нет.

— Истинная?

— Нет. Но я бы был не против.

— Что тогда? Даже пусть она трижды талантлива, должна поступать на первый курс так же, как все. Пройти вступительные экзамены.

— Она уже училась, но жизненные обстоятельства не дали ей закончить.

— И на каком курсе она бросила учебу? — вскинул я бровь.

— На третьем.

— Ты просишь зачислить её на пятый? Я ничего не путаю?

— Да. Причём разработать индивидуальную программу, мне нужно, чтобы она экстерном сдала экзамены и получила диплом.

— Крис, это ведь моя академия, — я снова подался вперёд. Усмехнулся. — И ты не имеешь права мне тут приказывать. Это. Моя. Территория.

— Тор, не заводись, — Крис тоже подался вперёд, от его вальяжно расслабленной позы не осталось и следа. Он словно подобрался перед броском. — Эта женщина под моим покровительством. И я хочу, чтобы она здесь училась.

— Иди в другие академии, где твои требования с радостью выполнят.

— Мне не нужны другие, мне нужна самая лучшая.

— Лестно это слышать от тебя, — усмехнулся я. — Что ты признаёшь мою академию лучшей в империи. Но я должен лично взглянуть на женщину, за которую ты так настойчиво просишь. Сколько ей лет?

— Двадцать четыре.

— Хм.

— Я же сказал, проведёшь её по индивидуальной программе, — отмахнулся принц.

— Сначала я посмотрю на неё, — указательным пальцем постучал по столу. — А потом приму решение.

Кристофер замолчал на мгновение, затем наклонился ближе, его лицо стало серьёзным.

— Валяй, — отмахнулся принц и откинулся на спинку кресла, забросил ногу на ногу.

— Документы давай, своей… протеже, — оскалился я.

— Нет их.

— Как нет? — нахмурился я. — Шутишь?

— Не шучу. У неё есть старые рекомендации, но им уже три года.

— Они просрочены. Я ввёл приказ о том, что такие бумаги не должны быть старше полугода. За три года твоя девица могла потерять сноровку и забыть всё, чему её учили.