Я опустил меч и повернулся на лежаке. Теперь передо мной расстилался густой лес.

Так почему ты не желаешь моей кончины, Смерть? Подобна ли ты мне, чтобы уметь наслаждаться страданиями других и в таком случае готовишь для меня адские муки? Или все же ты просто стихия, что блуждает в этой бессмертной башне? Я все еще хочу увидеть тебя. Я знаю, у этой башни есть вершина. Я знаю, что доберусь до туда. И я хочу увидеть тебя. Мне кажется, если я просто увижу тебя, то пойму наконец, для чего существую.

Ричард сказал бы сейчас, что я вновь уповаю на чужую помощь… Но ты ушел, так и не ответив на все мои вопросы! Почему ты просто не поделился со мной тем, что знал? Я же твой брат! Все, что я умею я перенял от тебя! Но почему ты не научил меня жить? Есть кое-что пострашнее смерти, знаешь ли. Пустота, пожирающая все. Она вездесуща, подобно богу, а может она и есть бог. Я чувствую, как она пожирает меня изнутри. Она говорит мне, что все, что я делал в своей жизни – бессмысленно.

Когда Кафиниум только появился, в него шли для того, чтобы справится с угрозой. Затем для того, чтобы погеройствовать. А теперь в башню идут только те, кто отчаялся. Переступая порог дома Смерти, каждый знает, что больше не вернется назад. Акт суицида, растянутый во времени. Шкатулка с сюрпризом, ведь ты не знаешь, от чего умрешь. Каждый из нас в конце концов пришел сюда именно поэтому. Нет никаких великих планов или благородных целей. Мы здесь, потому что нам не было места в том мире.

Но мне нет места и здесь…

И только этот меч в моих руках заставляет меня идти дальше. И эта брошь. И ты, брат. И ты, Вивай.

Она плохо спала последние несколько дней и вот, наконец, почувствовала себя по-настоящему устало, чтобы забыть произошедшее в той деревне. Мы ушли оттуда. Ушли и оставили Эленмер.

Я поднялся с лежака и накрыл Вивай одеялом, сползшим с нее, пока она ворочалась. Туман стоит да изморось. Заболеет еще…

Мы оставили в секрете то, что произошло с ее родителями и с тех пор она ни с кем не разговаривала. Только один раз прошептала: «Я убью Ее».

Я любил эту девушку. Не обычной любовью, какой любил женщин в Юсдисфале. Вивай была для меня, и дочерью, и сестрой, и любовницей. Я испытывал к ней весь спектр человеческих чувств. Она была олицетворением всех ужасов и радостей мира. И она умрет… Возможно, раньше меня… Что тогда будет со мной? Я просто продолжу идти дальше, пока не доберусь до конца или пока тоже не умру. Если бы я знал, какая она еще до того, как мы вошли в башню, попытался бы ли я отговорить ее? Попросил бы остаться вместе со мной? Мы бы прожили сумасшедшую жизнь, пока не умерли бы в один день, после очередного безумства…

Нет. Я никогда бы не смог отговорить себя от того, чтобы войти в башню. Это не получилось ни у кого. Ни у моего друга лорда Рэдонеля, ни у моей жены, Ритонской принцессы Тэвии… Я рад, что почти не вспоминаю о ней. Я просто надеюсь, что она достойно распорядится наследством Арденов. В общем, если и существуют параллельные моей судьбы, то все они в конце концов вели в эту чертову башню!

– Эй. – шепотом позвал меня Альтер, - Может выпьем, раз не спишь?

Мы ушли в тень леса, туда, где костер едва задевал нас своим светом. Лагерь казался почти безлюдным. Все-таки нас стало меньше…

– Красное или белое?

– Белое.

Эльф приоткрыл мешок и вынул бутылку белого, закупоренную старой пробкой.

– Даже не буду спрашивать, у кого ты стащил столько.

Альтер посмеялся:

– Почему все обо мне такого мнения? Я убийца, но не вор. Это мне мое семейство всучило. Хоть какой-то от иллюзий прок.

Я согласно кивнул. Он жадно вылакал четверть и протянул мне.

– Хороша чертовка! Выдержка что надо!

– А для меня на вкус, как моча. – я едва удержался от того, чтобы не сплюнуть привкус с языка.

– Это просто ты не разбираешься. Был ли у тебя хоть какой-то опыт в Юсдисфале?

Я призадумался.

– Ага, был какой-то.

– Ну так! – Альтер развел руки в приветливом жесте, - Делись!

– Когда родители умерли, я остался один на один с нашим чудесным поместьем. Отец был человеком странным, все у него держалось на доверии и уважении. Даже слуги у него не были записаны на славное имя Арден, поэтому, когда поняли, что надо будет иметь дело со мной… просто ушли куда-то.

– Неужто ты такая плохая домоправительница, а, Крау?

– Этого я выяснить не успел. Я долго пил вино с нашего склада. Собственно, про это я и хотел рассказать. Вылакал достаточно.

Альтер пожал плечами и приступил к питью на этот раз размеренными глотками.

– Ну и вот ты остался один на один со своим поместьем и начал спиваться. Как же ты попал сюда, друг?

– Тебе коротко или длинно?

– Длинно, конечно! И чтоб длинно было, как ночь!

– Ха! Ну что же… Был у меня один друг. Рэдонель его звали. Да и сейчас, наверное, зовут. Сукин сын не хотел оставить меня в покое, как я его просил, и, может, оно и к лучшему. Он дружили и с моим отцом. Мой ровесник, а добился многого! Говорил, не могу смотреть, как загибается древо Арден. Он был из тех, кто никогда не говорил о будущем, если у него не было плана. Мне всегда говорили, что я рожден, чтобы управлять. Было якобы у Крау что-то такое, позволяющее людям верить ему. Но это скорее про отца. Я же всегда бежал от этого. Представляешь, как долго я смеялся после его внезапной смерти?