Мы с Крудфридом всё ещё целы, но оба понимали, что это ненадолго; нас всё равно достанут рано или поздно.

Я постоянно перебирал в уме возможные варианты; вертел ситуацию и так и этак, но ничего конкретного и более-менее адекватного в голову не приходило.

К флагману нам уже не подойти – это ясно. Что тогда? Возвращаться на Маану? И что там делать? Ждать, когда подойдут союзные войска и перебьют нас? Можно, конечно, спрятаться где-нибудь, но смысла в этом никакого нет, – Маана безжизненный спутник газового гиганта, который только начали терраформировать, поселений там нет, есть лишь искусственно выведенные растения и какие-то генномодифицированные примитивные животные, питающиеся серой.

Да, ситуация скверная, влипли мы по полной.

А между тем, враг наседал всё сильнее.

Так как о флагмане я уже забыл, сменил курс, отправляясь в «свободное плавание». Я теперь не был привязан ни к чему, поэтому маневрировать можно свободно. Но «краем мозга» всё-таки понимал, что отдаляться от Мааны не стоит по двум причинам: первое – наш истребитель никогда не сможет долететь до Реера, этот аппарат предназначен для близких полётов и у него нет даже намёка на гипердрайв; второе – Маана всё же какая-никакая твердь, и там есть база, наполненная воздухом, и на этой базе можно протянуть довольно долго, если, конечно, её не разнесут на атомы.

В результате всех этих размышлений в голове созрел очевидный план: нужно возвращаться на базу, залечь там и ждать своей участи. Также я вспомнил, что я как-никак граф Яви валл Юлас, который финансировал эти же самые союзные войска, и этот факт может сыграть мне на руку: я могу подтвердить свою личность и союзники ни за что меня не тронут. Вот. Вот это самый настоящий план! Как я раньше об этом не подумал?!

Остаётся Крудфрид. Бросать его я не стану ни при каких обстоятельствах. Когда меня признают графом (а они наверняка признают, потому что у меня есть все доказательства), с Крудфридом не будет никаких проблем, я пристрою его где угодно, пользуясь своим влиянием; можно даже отправить его домой; можно пристроить на какой-нибудь планете; можно… да что угодно! Фантазируй как хочешь, тут мои руки развязаны полностью. Единственная проблема – как объясниться с Крудфридом? Он-то думает, что я агент Элкапирро… Вот эта проблема так проблема! Очень не хочется обижать его и не хочется прослыть в его глазах предателем. Сказать ему всю правду?.. И надеяться, что он меня поймёт?..

Ладно, об этом подумаю в более подходящий момент, сейчас главное выжить.

Значит, курс на Маану.

***

Ещё около двух с половиной часов мы с Крудфридом метались из стороны в сторону, пытаясь пробить себе путь к Маане. На хвосте то и дело висли аппараты противника; стреляли из чего угодно. Один раз даже подбили слегка, но истребитель смог себя залатать, хотя пустил на это почти всю энергию.

Примерно два часа назад на координатной карте мигнула синяя точка – всё, флагман ушёл в гипер. Теперь мы здесь совершенно одни. Но это если не считать ещё трёх уцелевших, которые метались также, как и мы. Они тоже стремились к Маане и тоже решили вернуться на базу. С одной стороны, это хорошо – они могут спастись, но с другой – они указывают врагу, где находится база. Хотя, её рано или поздно всё равно нашли бы, так что переживать не о чем.

Маана была уже совсем близко. Враг появлялся с разных сторон. Одному нашему не повезло, его подбили, но он ещё держался, оставляя за собой длинный след.

Я попросил Крудфрида проанализировать последнюю атаку противника. Он покопался в данных и сказал, что тот истребитель был подбит ядерной шрапнелью замедленного действия. Эта гадость если уж попала на обшивку, то отделаться от неё совсем невозможно: миллиметровые шарики вгрызаются в обшивку, прожигают себе путь, словно кроты, при этом нарушая работу многих систем корабля, затем распространяются по всему кораблю и только потом взрывают его. Вся эта сложная процедура длится не более трёх секунд. Тот истребитель до сих пор может лететь только потому, что его корпус всего лишь слегка зацепило, системы не совсем повреждены, но он всё равно обречён; он взорвётся в любом случае, но только чуть попозже.

Сочувствуя тем парням, я ещё не знал, что и мы с Крудфридом попадём в такую же ситуацию.

Внезапно завизжали системы безопасности; сразу же панель управления почти вся потухла, энергия буквально испарилась, машина вздрогнула, голоштурвал практически перестал реагировать на прикосновения, управление почти на нуле! Что случилось?!!

Крудфрид кричал благим матом. Среди скоростного потока брани я выделил лишь самую суть: оказывается он пропустил момент выстрела врага и вовремя не среагировал на атаку. Наш истребитель подбит той самой ядерной шрапнелью! Ну что, нам конец!..

Мимо пролетел тот, кто устроил нам весёлую жизнь. Враг «махнул крылом» на прощание и оставил нас в покое; теперь он уверен, что мы всё равно уже не представляем никакой опасности и в самом скором времени испаримся в ядерном взрыве.

Бедный Крудфрид клял себя на чём свет стоит. Я пытался его успокоить, но видел, что шансов на это мало. Плюнул на Крудфрида – пусть орёт – сам сидел и копался в приборах, а вдруг что-нибудь ещё цело, ведь надо умудриться (всё-таки!) посадить корабль!

Разгерметизации пока нет – хоть что- то радует. Проанализировать состояние машины не представляется возможным. Придётся действовать наугад. А для того, чтобы так действовать, надо подумать, хоть и некогда думать.

Что мы имеем? Ядерную шрапнель. Каждый отдельный шарик шрапнели – это тот же ядерный реактор в миниатюре; распад атома со всеми вытекающими прелестями. И чтобы замедлить этот распад, нужно хорошенько охладить эти смертоносные элементарные частицы, из которых состоят зловредные шарики. Стало быть, моя задача состояла в том, чтобы максимально охладить машину. Как это сделать? Нужно что-то придумать и побыстрее!

Мы неслись к Маане, при этом машина крутилась, как сумасшедшая, невозможно было сконцентрироваться и поймать хоть какой-нибудь горизонт.