Выпустив пар, Покровитель теперь молол языком чуть спокойнее, и Норан понял, что эта задача обещает решиться сама:

– Может мне обложить твой убогий умишко такими печатями, что ты и до ветру сходить без моего дозволения не сможешь, а, Норан? Тяжко будет управлять курангами через посредство безвольной куклы, не спорю, но всё же не так тяжко, как терпеть твои подлости!

Правая рука Норана ощупала твёрдый, угловатый камень под снегом. Теперь хорошо бы Покровитель подошёл чуть ближе, для надёжности… Норан промычал в ответ нечто неразборчивое.

– А? Ты что-то сказал? Не слышу! – Покровитель сделал шаг вперёд.

Идеально было бы подманить его ещё на пару шагов… но, как Норан усвоил ещё в юности, жизнь вообще не идеальна. Покровитель мог в любой момент применить ещё одно заклинание, чтобы понадёжнее обезвредить Норана. Он вообще стоял так близко, потому что полагал – его жертва всё ещё скована болью, сил на неожиданный бросок нет. И он даже был прав. Сейчас Норан едва ли смог бы даже разогнуться, не то что куда-то бросаться.

Но, по крайней мере, он восстановил контроль над собственными руками. Подняв голову, чтобы поглядеть в лицо Покровителю, он зацепился почерневшим ногтем среднего пальца правой руки за краешек камня и рванул изо всех сил, словно зверь скребёт когтями. Когтей у Норана не было, так что ноготь отломился с хрустом и болью, которая сейчас показалась не страшнее пчелиного укуса.

И в тот же момент расплылся маслянистым чёрным дымом, а дым обратился в извивающиеся щупальца мрака, устремившиеся к Покровителю с такой скоростью, что даже глазам Норана они представились лишь как расплывчатое тёмное пятно.

Добыть это древнее оружие из забытого чёрного города в ледяной пустыне, а потом уберечь его от других искателей приключений, было очень непросто. При всей своей силе, смелости, хитроумии и бессовестности, Норан не преуспел бы без незаурядной доли слепой удачи. И недостатков у Дьяволова Когтя – так называл его колдун, собиравший команду для похода в тот забытый город – хватало, даже не считая болезненного способа использования. Он действовал лишь раз, на малом расстоянии, только на смертных, считая, конечно, тех, кто получил второе рождение. Все они перекрывались решающим достоинством – он был способен убить существо, намного превосходящее по силе своего владельца.

Покровитель взвыл, отшатнувшись назад. Его привычный облик куранга почтенных лет и внешности развеялся как горячий воздух от костра, под ним показался человек – человек ли? – того же роста, но с серой как камень и столь же безволосой кожей. На миг Норан испугался, что Покровитель не был живым и сейчас он стряхнёт с себя проклятье Дьяволова Когтя, как собака стряхивает воду. Но нет – чёрный дым втёк под серую кожу, и вены под ней разом вздулись чёрным, Покровитель бился в жуткой судороге, шатаясь как пьяный.

Норан попытался подняться, достать меч, но прежде чем он успел это сделать, Покровитель восстановил контроль над собой. Лишь на миг, но этого хватило, чтобы сложить руку в колдовской знак и прошипеть какое-то слово. И тогда он исчез, словно бы его и не было, только воздух хлопнул, устремившись в освободившееся пространство, да снег разлетелся во все стороны.

Норан со стоном опустился обратно на снег. Поглядел на оставшиеся там, где только что был Покровитель, несколько капель чёрной крови. От них шёл явный даже за несколько шагов запах гнили. Если разложение зашло так далеко за несколько ударов сердца, то проклятый колдун почти наверняка был не жильцом. Впрочем, думать об этом смысла не имело. Если Покровитель действительно обладал таинственной и непостижимой силой, способной преодолеть даже силу Дьяволова Когтя, то защититься не удастся, а бежать бессмысленно. И то, и другое было наглядно показано совсем недавно. Что тогда толку заранее терзать себя страхами?

Колдовская боль быстро рассеивалась, в отличие от боли в искалеченном пальце. Конь, по счастью, не сбежал, так и стоял неподалёку. Может просто слишком вымотался. В его седельной сумке были и тряпки для перевязки, но при таком морозе они, наверное, стали твёрдыми как дерево. Да и ранение было не такое, чтобы из-за него терять время.

В ушах всё ещё стучало, так что Норан распознал другой стук, стук копыт, куда позже, чем должен был бы.

*****

После того, как самому Оррику рассекло бровь незамеченной во мраке веткой, а серая кобыла лишь каким-то чудом отделалась порезанной ногой, натолкнувшись на скрытую под снегом природную ловушку из острых камней, Оррик уже решил было притормозить и подождать рассвета, до которого оставалось немного. Его решение тут же поменялось, когда он услышал вдалеке безумный вопль, испущенный явно не диким животным. Он дал шпор лошади, и та рванула вперёд, как если бы была вполне здорова.

Прошло совсем немного времени, и Оррик завидел впереди, где лес редел, а небо уже чуть светлело, рослую фигуру того, за кем гнался половину ночи. Норан был пеш – угробил-таки коня, что ли? Не то что бы Оррик жаловался. Наездником он был хорошим, по стандартам простых смертных даже исключительным, но вот сражаться в седле не любил. Стоптать лошадью пешего противника – совсем другое дело.

Серая кобыла пронзительно заржала, получив ещё шпор и понеслась вперёд не разбирая дороги. Казалось, что не разбирая. Потому что когда Норан бросился бежать, а потом, когда всадник и лошадь уже почти настигли его, резко свернул за бугор, на котором росло вековое дерево, она, вместо того, чтобы повиноваться нажиму вожжей, продиктованному инстинктом Оррика, встала на дыбы, заржав ещё пронзительнее и возмущённее. А Норан, обогнув дерево с ловкостью кошки, не тратя время на выхватывание меча, бросился вперёд всем телом, ударив серой кобыле в бок.