Понятно, выдался случай приструнить молодых, так почему не воспользоваться им? Сам бы такое проделал, но не с кем. И всё же надо было прояснить один нюанс:

— А если бы я вызвал его на дуэль? — спросил я.

Митун лишь пожал плечами и ответил:

— Ещё лучше было бы, но вы очень сдержанны даже для бастарда.

Я улыбнулся, принимая комплимент, и перешёл к делу:

— Итак, как мы будем работать?

После долгих плодотворных переговоров мы с Митуном пришли к консенсусу: он ждёт моего представителя Менделя и заключает с ним сделку. Лучше иметь одну крупную сделку, чем сотню мелких, тем более что до Шри-Ланки плыть менее двух дней.

****

Минуло ещё пару недель. Мендель заключил контракт с купцами. Уговорить их брать у нас тушёнку в обмен на ткани не составило большого труда. Купцы понимали, что война несёт за собой голод и разруху, а консервированное мясо может долго храниться и в какой-то момент станет на вес золота.

Правда, выяснился один неприятный момент: мяса катастрофически не хватает. Но мы решили эту проблему — начали охотиться на диких кабанов и слонов. Тут-то мне «Малышка Бетти» и пригодилась — с одного выстрела валила слона наповал. Пришлось нам построить вдали от лагеря разделочную. «Большая Мамочка» помогала засолить мясо, чтобы оно не испортилось, пока его довозят до консервного завода. В общем, работа закипела. Именно тогда ко мне и прилипла кличка «Мясник», позднее трансформировавшаяся в «Девонширский Мясник».

А ещё у меня состоялся интересный разговор с «Большой Мамочкой», после которого я добавил новые знания в свою копилку. Про Бетти никто ничего не знал. Просто, когда команде понадобился кок на судно, появилась она и заявила, что будет их коком. Смельчаку, который попытался сказать, что женщина на судне — к беде, она сломала нос, и больше возражений не поступало. Кто она? Откуда? Никто толком не знал. Все говорили — креолка из Нового Орлеана. Готовила она вкусно, драки и поножовщину пресекала на корню и очень не любила пьяных. По этому поводу команда Харона сильно горевала. Но в целом к ней относились философски — как к абсолютному злу. И вот, в один из знойных вечеров, когда я после бани сидел на скамейке и попивал чай с молоком, она подошла и села рядом.

— Чаю? — предложил я.

— А давай, — согласилась она.

Я протянул ей свою чашку — лишней просто не нашлось. Она хмыкнула, но чашку всё же взяла.

— Я вот одного не понимаю, Марк, — в те редкие моменты, когда мы перекидывались с ней парой слов, она всегда звала меня по имени, и мне это даже нравилось. Действительно, «Большая Мамочка».

— При любом раскладе ты не должен вести себя так, как ты ведёшь.

— Это как? — поинтересовался я.

— Ты хоть и бастард, но рос среди аристократов, а они себя так не ведут, — пояснила она.

— А, ты про это, — махнул я рукой. — Спешу тебя разочаровать: тут действует прагматичный расчёт.

— Поясни, — нахмурилась она.

— Ну вот, допустим, сейчас я выражу тебе своё аристократическое «фи», а завтра ты плюнешь мне в тарелку с супом, — пояснил я.

— Ах-ха-ха, — засмеялась она. — Умеешь ты всё упростить. Но нет, такие, как ты, просто не общались бы с такими, как мы. Например, твой брат.

— Не забывай про те обстоятельства, при которых мы познакомились, — возразил я. — Я взял на себя ответственность — теперь ваши поступки автоматически становятся моими. И, поверь, многие за этим следят, и ждут, когда вы или я оступимся. Так что тут тоже всё просто.

— И это тоже странность, — кивнула она. — Другой бы на твоём месте даже не подумал связываться с пиратами.

— Я же не в род вас позвал, Бетти, — покачал я головой. — Мы на войну попали. Мне тут распорядители бальных танцев не нужны. Мне нужны были люди, которые понимают друг друга с полуслова. А когда ты месяцами в море, то волей-неволей становишься частью команды.

Она внимательно посмотрела на меня, но всё же покачала головой, явно не принимая мои объяснения.

— Ладно, я сюда не за этим пришла, — сказала она, ставя пустую чашку на скамейку. — Я хочу поговорить про Сариту.

Сарита — девочка-ведьма, спасённая мной где-то месяц назад. Её поймали на краже хлеба и собирались закидать камнями, когда я решил вмешаться. Теперь у меня ещё одна головная боль в виде девочки-подростка, прошедшей через настоящий ад. История её жизни печальна, но, увы, достаточно обыденна для этого региона. Царь Раджендра Чола, известный своим пристрастием к молоденьким девочкам, однажды заметил девочку с синими глазами, щёлкнул пальцами и приказал:

— Привести ко мне.

Стража решила вопрос просто: убила родителей Сариты, а её саму доставили в гарем. Она попыталась использовать свои способности, но была поймана, избита, и на её запястье надели блокиратор. Рассказывать о том, через что ей пришлось пройти, не имеет смысла, но она не сломалась и это было главное. Когда Раджендра, собрав армию, покинул Мадрас, Сарита переоделась в парня и сбежала из гарема. После нескольких недель скитаний она была поймана за кражу хлеба, приговорена к забиванию камнями, и… вуаля, теперь она в моей команде. А у меня появилась ещё одна проблема.

— И какие проблемы у нас с Саритой? — спросил я.

— У Сариты много проблем, и многие из них останутся с ней навсегда. Но главная её проблема — это ты. Поэтому я и пришла с тобой поговорить, — ответила Бетти.

— Я? — мои брови от удивления поползли вверх.

— Попробую тебе объяснить. Сарита не совсем ведьма, точнее, необычная ведьма. Она — Дакини.

— Я откровенно слаб в классификации ведьм. Можно своими словами? — попросил я.

— Своими словами? Можно, конечно, — кивнула Бетти. — Дакини — это мистические женские фигуры, которые занимают важное место в тантрической традиции Индии, Тибета и буддизма. Они считаются воплощением божественной женской энергии — Шакти, связанной с магией, трансформацией и духовным пробуждением.