Яла ушла, дети же застыли на своих стульях, боясь оставить меня одну с маменькой, но… Не могу же я вечно от неё бегать? Может быть, стоит поговорить и узнать, что ещё они там придумали? Раз уж Хэмлин оставил её здесь именно для этого…

– Ребята, вы можете идти, – тяжело вздохнула, окончательно принимая решение. К тому же, я видела, что дети устали от сидения на одном месте. Их деятельные натуры требовали движений, а не стоять на месте и покорно поворачиваться из стороны в сторону.

Алекс упрямо поджал губы и, по глазам поняла, решил возразить, но я отрицательно покачала головой.

– Всё хорошо, – приободрила его с улыбкой, после же кивнула на Аделию с Зои, – И их возьмите с собой.

Когда мы, наконец-то, остались одни, то Маргарет неприятно рассмеялась и спросила:

– Аннэт, дорогая, когда ты успела обзавестись этими подкидышами? – пауза была недолгой, после же она продолжила: – Впрочем, чему я удивляюсь? Ты всегда была ненормальной и жалела сирых и убогих.

Кто ещё из нас ненормальный – большой-большой вопрос.

– Это не ваше дело, матушка, – теперь, когда дети не слышали меня, я могла себе позволить быть грубой. – О чём вы хотели поговорить?

Я с непрошибаемым спокойствием выдержала её насмешливый взгляд, в глубине которого покоилась прекрасно контролируемая злость. Не шелохнулась и тогда, когда она подалась слегка вперёд, желая оказаться ко мне ближе. На лице – непроницаемая маска, руки расслабленно покоятся на коленях, и отсутствие страха в глазах. Всё это я воплощала в жизнь лишь титаническим усилием, потому что воспоминания настоящей Аннэт рвали мне душу.

Маргарет же увиденное не понравилось, она не потрудилась даже доиграть роль до конца – недовольно скривилась и развалилась в кресле, закинув ногу на ногу.

– Быстро же ты оперилась. Неужели так понравилось под крылом у мужа-насильника?

Насильника? Хм, удивительно, но у меня на этот счёт совсем другая информация.

– Вы ничего не перепутали, матушка? – уточнила с ехидцей. По словам настоящей Аннэт это она должна была подставить Хэмлина и женить его на себе обманом. При чём тут насилие?

Женщина махнула рукой:

– Ах, оставь эти условности, дорогая. Для всего высшего света он – насильник. А пятно на репутации, знаешь ли, можно смыть только… – она замолчала и впилась в меня каким-то шальным взглядом. После же выдохнула так тихо, что я скорее прочитала по губам её ответ, чем расслышала его: – Кровью.

Удивительный она, всё же, человек. Так легко говорит о том, о чём и думать-то страшно.

Я облокотилась на спинку кресла, копируя позу маменьки и уточнила:

– А роль палача принадлежит мне, да?

Тут Маргарет не выдержала, подскочила с места, чудом не растянувшись на полу из-за подола платья, что так не вовремя подвернулся ей под ноги и принялась шипеть:

– Хватит строить из себя дуру, Аннэт! Всё было обговорено тысячу раз, так почему же… – она запнулась, посмотрела на охранников, что истуканами стояли у дверей и, понизив голос, добавила: – Почему ты ещё не выполнила свою часть сделки? Неужели так понравилось раздвигать ноги перед этим гадом?

Ну, знаете ли! Это переходило все возможные границы! Я уже открыла рот, чтобы сказать всё, что думаю об этой противной особе, но… Вновь закрыла его. Если бы я была Анной Степановной, то не стерпела бы такого оскорбления, вот только я была Аннэт. И Маргарет считала, что говорит именно с ней. А моё изменившееся поведение списала на мнимое заступничество мужа. Наверное, несмотря на неистовый ужас, что так легко читался в глазах Аннэт, матушка знала, что дочь способна дать отпор.

Пришлось подстраиваться:

– А если и так? Что ты мне сделаешь? Я жена герцога Уилбурга, и он сделает всё, – тут голос немного меня подвёл, дрогнул, но я упрямо продолжила, – чтобы защитить меня.

Маргарет буквально упала обратно в кресло и то с натугой заскрипело. Её глаза расширились от удивления, но она довольно быстро взяла себя в руки. Запрокинула голову и громко рассмеялась, отчего тучное тело затряслось, заколыхалось, а на шее выступили красные пятна. Она смеялась всё громче и громче, пока, наконец, не замолчала так резко, что теперь уже стало страшно мне. Я подобралась, трусливо оглянулась на охранников, проверяя, на месте ли они, и выдохнула с облегчением заметив, что и их привлёк этот ненормальный смех.