– Не бойся, девочка моя, я не причиню тебе зла.

Несказанное «пока» так и повисло в воздухе. И это меня отнюдь не успокоило, напротив, притихший было страх вновь поднял голову. Пришлось мысленно шикнуть на него и расслабиться. Надежда на то, что она не возьмётся калечить меня при большом количестве охраны, всё ещё теплилась. Да и вера в Хэмлина никуда не пропала, я как никогда мечтала, чтобы он вошёл в гостиную и прервал этот затянувшийся кошмар.

Но его не было, а вот Маргарет была. Она повела меня к двери и я пошла за ней, словно послушная собачонка. Охрана нас не остановила, но я слышала их шаги за спиной и это немного придало мне сил.

Маменька молчала, лишь легонько поглаживала мою вмиг похолодевшую ладонь. Было слышно её какое-то надсадное дыхание и шелест многочисленных юбок. А ещё накрапывал мелкий дождик, но Маргарет это вовсе не смущало.

Мы дошли до яблоневого сада, того самого, где поймали Тая и Рею, и остановились под самым раскидистым деревом. Не сказать, что это как-то спасло нас от промозглой погоды, но отсутствие летящих на голову капель уже радовало.

Наконец-то, маменька отпустила мою руку и что-то ещё сделала, потому что я вдруг ощутила, что тело снова принадлежит мне. И вернулась возможность говорить своими словами, а не теми, которые хочется слышать ей.

Отскочив на добрых полметра, я уставилась на неё злым взглядом и спросила:

– Что это было?

Холодная усмешка коснулась её губ и она ответила, правда не на мой вопрос, а на тот, который мучил её саму:

– Говорила я им, что нельзя тебя далеко отпускать. Таких инфантильных дур, как ты, нужно держать на коротком поводке.

Маргарет едва ли не сплюнула на землю, настолько я, точнее Аннэт, была ей неприятна. Хотелось возразить, сказать, что детей нужно любить, а не использовать в своих коварных целях, но… Я промолчала. Потому что пока была не готова признаваться этой мегере в том, что рядом с ней стоит не совсем её дочь. Мало ли как эта сумасшедшая отреагирует на такую новость. Поймёт, что никакие запугивания на меня уже не действуют так, как раньше и прибьёт всех, не глядя.

– Чего ты хочешь? – спросила и скривилась. Мне даже рядом стоять с этой женщиной было неприятно.

Оглянулась. Охранники замерли неподалёку. Они стояли ровно – руки по швам, головы чуть запрокинуты. Посмотрела им в глаза и страх вновь всколыхнулся. Мужчины были похожи на кукол. Очень послушных кукол.

Проследив за моим взглядом, маменька легко отмахнулась:

– Не переживай, это временно. Не хочу, чтобы кто-то помешал нашему разговору.

Прекрасное объяснение. Просто прекрасное.

– Так начинай. Говори, – попросила её, устав от этой игры.

Маргарет сдержанно хмыкнула и произнесла:

– Аннэт, мне кажется, ты несколько забылась. Ты так не думаешь?

– В чём именно?

– В том, что у каждого принятого решения есть последствия.

– Предпочитаешь, – скопировала её холодную ухмылку, – чтобы последствия были такими, какими вы, – выделила обращение, – их видите?

– Неужели ты забыла о выгоде, которая ждёт тебя, после выполнения, эм… – намеренно замялась она, – поручения.

Боже! Ну и формулировки у неё! Поручение! Будто я письмо какое должна доставить, а не человека убить.

– Неужели заточение в тюрьме нынче называется выгодой? – удивилась наигранно, ещё и бровями поиграла, чтобы ненормальная эта поняла, как я отношусь ко всем их предложениям и выгодам.

Маргарет замерла на секунду, а потом рассмеялась. Громко, заливисто, но у меня желания смеяться вместе с ней вовсе не возникло.

– Неужели этот глупец настолько запудрил тебе мозги? Он весьма хорош собой, конечно, но не настолько же? – задала чисто риторические вопросы и тут же переключилась: – Никто тебя в тюрьму не отправит. Все сочтут, что ты просто избавилась от мужа-тирана. Если сюда же прибавить причину, по которой вас так спешно поженили, то… Никого ты не удивишь.

Как складно поёт. И отчего же я ей не верю?

А настоящая Аннэт поверила бы?

Беспомощно оглянулась на дом. Хэмлина видно не было, да и других мужчин из охраны тоже. Хоть бы Ханс появился что ли, или Вегарт. Неспокойно мне как-то.

– Знаете, маменька, я так не думаю, – попыталась отвертеться что от разговора, что от роли, мне предоставленной в этом отвратительном представлении. Но Маргарет меня перебила, шагнула вперёд, оказываясь ближе и тихо затараторила:

– Дорогая Аннэт, неужели ты забыла, что ждёт тебя за неисполнение клятвы? Ты дала её сама, добровольно, взамен же попросила свободы. Тебе никто не стал отказывать, так почему сейчас ты начинает ломать комедию? Всерьёз решила, что Хэмлина оставят в живых и вы будете жить долго и счастливо? Только не говори мне о его защите, она ему самому ой как нужна.

Меня взяла злость и за мужа, и за себя, и за бедную Аннэт, которая якобы «добровольно» дала клятву, а потому вместо отступления, я ринулась в бой: