— Я предлагаю, — сказал Хаген, занёсший последнюю сумку, — пока в университетской кастелянной несколько комплектов взять. А потом можно будет и купить, если захотите. Не торопясь.

— Да. Так лучше будет, — согласилась Серафима, и Хаген, сложив морду кирпичом, предложил:

— Фройляйн Марта, предлагаю вам проехать со мной, после чего я смогу сразу сопроводить вас в кастелянную и помогу вам принести бельё.

Я думал — откажется или отвод придумает, но нет. Губки строго так поджала, кивнула деловито:

— Я ничего не имею против, герр Хаген.

И упылили.

Мы с Симой переглянулись. Не знаю, что она, а я подумал: понятно, что фон Ярроу глаз на Марту положил. И понятно, что здесь речь может идти только об отношениях серьёзных — иначе я голову девчонке кружить не позволю. Но если до неё дойдут слухи о его героических постельных подвигах (дело ведь по весне теми двумя скандальными мамзелями не ограничилось), то я даже не знаю…

Пока студентов было совсем мало, семейство моё без стеснения пользовалось услугами столовой. Вообще, таких как мы было довольно много, просто сидели преподаватели со своими домашними в дальнем углу зала, как бы слегка загибающемся буквой Г. До сих пор у меня повода туда ходить не было, и внимания я на них, соответственно, не обращал.

Серафима в первые же дни завела среди жён-домохозяек некоторые знакомства, и её очень быстро просветили, что если хочется кушать дома, то проще, чем готовить, заказывать доставку из большой университетской кухни. А горничную можно нанять только из специального списка проверенных лиц, которым дозволен вход на территорию университета. Зато хоть завтра, оставить заявку у сестры-хозяйки — в какие дни и часы нужна прислуга — и всё.

Единственное, что продолжало пугать меня в этой ситуации — это новый преподавательский статус. Я даже с деканом нашим имел по этому поводу беседу.

— Вы понимаете, не учитель ведь я, — пытался донести я до профессора всю глубину, так сказать, трагедии.

— А по риторике в гимназии у вас что было? — хитро посмотрел на меня профессор.

— Пятёрка с минусом. Так то в гимназии!

— Э-э, нет, милейший! Это значит, что вас научили складно излагать свои мысли. Вот и излагайте. Припомните, как вас учили, потренируйтесь перед зеркалом — чтоб выходило стройно. В конце концов, на близких отрепетируйте. Вы только не злитесь, если они вам будут говорить, что непонятно что-нибудь. С терпением, мой друг. Кто у вас из домашних к магии способен?

— Да-э… только супруга, — растерянно ответил я.

— И она в этом отношении?.. — профессор неопределённо повёл руками. — Не поёт?

— Да что вы! Она в основном по бытовой магии. Сверх того — разве что яды да примеси ловко определять может.

— Ну, вот и прекрасно! — профессор расцвёл и довольно сложил ручки на столе. — Вот и попытайтесь ей объяснить. Ежели вы сумеете донести свои знания до супруги — значит, и любого способного мальчишку обучить сумеете!

ЦИРК С КОНЯМИ

Честно говоря, идея обучать скоростной магии Серафиму показалась мне несколько бредовой. А что делать? Опять ведь, как с тем колесом: хочешь — не хочешь, а пищи, да беги. Вышел я из университета — а там по дорожке уже и дамы мои гуляют, меня дожидаючи, да и Хаген вон на скамейке с книжкой — присматривает, вроде как.

— Ну, что? Пойдёмте-ка трапезничать?

Мы прошли в столовую, расположились чуть особнячком за облюбованным столом, и там, за ужином, я и озвучил предложенный ректором эксперимент. Серафима смотрела на меня круглыми глазами, а Марта ответственно сказала:

— Раз герр ректор сказал, что это необходимо, значит, надо попробовать так сделать.

Хаген только кивнул.

— Да ты-то представляешь, что это за звуки! Сколько раз слышал! — воззвал я к нему за поддержкой. — Ребёнка напугаем!

— Это не проблема, — Марта деловито сложила руки перед собой. — Надо просто отправить ребёнка с няней гулять.

— Ой, я что-то стесняюсь, — испугалась Серафима.

— Значит, мы тоже выйдем на улицу, — со строгой миной сказал Хаген. — Погуляем недалеко от дома, пока вы не закончите заниматься. Вы нас потом с крыльца позовёте.

— Все будут думать, что я тут жену истязаю! — воскликнул я.

— Вряд ли, — Марта прикинула, — все остальные домадалеко. Кричать можно, как Алексей Аркадьевич говорит, до посинения, — тут Сима почему-то слегка покраснела.

— Вы можете прямо сегодня начать, раз уж времени немного осталось, — добил меня дойч.

— Ну, нет уж! — я сердито отложил салфетку. — Мне эту идею ещё усвоить надо. Переночевать с ней, что ли… Завтра начнём. А сегодня — спокойный тихий вечер. Сходим давайте, по территории прогуляемся, чтоб вы знали, где тут что.