Сохранились лишь фрагменты: швартовка американского крейсера на рейде… грохот салюта… движение на адмиральском катере к крейсеру… встреча американцев с адмиралом на причале… звуки гимнов и почетный караул… торжественная передача американского летчика Энди Тумми представителям США… застолье в буфете… тосты, следующие с разных сторон, один за другим.

Николай все честно переводил, ничего не корректируя, и с непривычки устал просто до невозможности. Но, когда все присутствующие за столом произнесли свои тосты, и слово снова перешло к адмиралу, который сказал что начинает второй круг тостов, Николай перевел американцам, что застолье подошло к концу. Американская сторона его прекрасно поняла, и глава американской стороны попросил разрешения произнести заключительный, ответный тост, после которого все встали и направились к вешалке.

Обрадованный Николай подумал, что американцы доберутся до своего крейсера уже без него, и собирался идти в гостиницу, где сможет, наконец-то, отдохнуть. Но его мечты разрушил американский летчик Энди Тумми, который сообщил, что руководитель американской делегации договорился с адмиралом о том, что Николай, гражданский человеком, может посетить американский крейсер. Это будет что-то, типа экскурсии, во время которой Энди сможет подготовить подарки для экипажа торпедного катера, который его спас.

Николай для уточнения подошел к адмиралу, который подтвердил, сказанное американцем. — Давай, Исаев, сходи на крейсер, присмотрись там, может быть, что-нибудь интересное заметишь, только пока тут все собираются, сбегай, переоденься в свою гражданскую одежду. Да, вот еще что — наш катер, когда доставит вас на крейсер, уйдет, а тебя назад доставят американцы, они мне так пообещали. Давай, Исаев, действуй!

Подниматься на борт американского крейсера пришлось по веревочной лестнице, и Николай, посмотрев, как это сделал американец, подумал, что это легко и просто, но оказалось, что нужно иметь определенный навык. Хорошо, что он был в гражданской одежде, иначе опозорил бы весь Советский Флот, нелепо болтаясь на лестнице. Хорошо, что бывалые моряки экипажа катера ситуацию сразу поняли, и стали держать лестницу, а когда Николай с трудом поднялся наверх, его подхватили американские матросы.

Экскурсию по крейсеру проводил молодой офицер, который повел Николая по многочисленным коридорам и трапам, в которых Николай быстро потерял ориентацию. Они посетили машинное отделение, в котором главным двигателем была не паровая машина, а мощный дизель, а также несколько вспомогательных дизель-генераторов. Николай с интересом узнал, что дизель-генераторы являются автоматизированными, то есть, за основными параметрами работающего агрегата ведется непрерывный контроль с помощью соответствующих датчиков.

Как понял Николай, от него ничего не скрывали и продемонстрировали вооружение, состоящее из артиллерии и торпедных аппаратов, и даже завели и показали башню главного калибра. Особый интерес для Николая представила радиорубка, в которой находились мощные радиопередатчики и чувствительные широкодиапазонные радиоприемники.

Сопровождающий офицер отвечал на все вопросы Николая, ничего, не скрывая. Единственное, на, чем он споткнулся, оказался вопрос Николая, относительно заинтересовавшей его круглой, вогнутой антенны, находящейся на самом верху крейсера. Николай подумал, что она напоминает конструкцию гиперболоида инженера Гарина, так как в центре вогнутости, на тонком штыре, находилось небольшое устройство. Можно было подумать, что эта антенна предназначена для передачи тонкого пучка электромагнитного излучения, но американский офицер сказал, что он не знает, что это такое, и что эта вещь не по его профилю. Николай про себя решил, что эту необычную вещь нужно запомнить, а потом серьезно подумать о ее назначении. Экскурсию закончили в ходовой рубке, но здесь Николаю было неинтересно, так как в кораблевождении он не разбирался.

Николай сердечно поблагодарил американского офицера и намекнул, что ему пора возвращаться, но тот сказал, что им еще нужно зайти в каюту командира крейсера, где радостный Энди Тумми вручил Николаю сумку, сказав, что это подарки экипажу катера, адмиралу и ему, Николаю. В довольно большой каюте, кроме Энди, находились командир крейсера, глава американской делегации и незнакомый, молчаливый человек в гражданской одежде. На столе стояли бутылки с напитками, стопки и бокалы, конфеты и, к удивлению Николая, свежие фрукты в большой вазе.

Командир крейсера, на правах хозяина, предложил Николаю что-нибудь выпить, и он попросил немного сухого вина, а затем командир начал выспрашивать Николая об его отношении к увиденному на американском корабле. При этом он сказал, что пытается изучать русский язык, и попросил Николая говорить по-русски, но не торопясь и с четкой артикуляцией, а он попытается понять и будет переводить на английский для своих коллег. А Николай, заметив ошибку, будет ее исправлять.

— Мне все понравилось на военном корабле США, — не торопясь, начал Николай. — Особенно, мне, как инженеру, понравилась автоматизация дизель-генераторов и радиооборудование вашего крейсера. Правда, я человек сугубо штатский и на боевом корабле нахожусь впервые. Я никогда не видел и даже не представляю, как выглядят аналогичные советские корабли, но полагаю, что они ничуть не хуже.

Американец начал переводить на английский язык, делая многочисленные ошибки и смешно коверкая слова, а Николай его поправлял, но американец не обижался, а сам громко хохотал над своими ошибками, и, наконец-то, они перевели все, сказанное Николаем.

— Я есть очень доволен этих автоматизайт агрегатс, — сказал американец по-русски, — но никак не мочь составит фразу «These aggregates will serve long and honestly on the board of my ship», помочь мне, плиз!

— Эти агрегаты будут долго и честно служить на борту моего корабля, — четко произнес Николай по-русски.