А он, Николай, сразу же, категорически отказался, а потом моментально уснул. Ну не мог же он опьянеть от нескольких глотков сухого вина, которые он сделал во время разговора. Значит, его просто усыпили, как когда-то усыпил Галю и ее маму какой-то, скорее всего, тоже американский агент. Усыпили, захватили и заперли, а теперь везут на какую-то свою базу.

И нечего ему подозревать ни летчика, ни командира крейсера — они простые воины, и не стали бы с таким делом заниматься. Значит, организатором его похищения, да, именно похищения, является именно этот молчун. — Вот, хрен тебе, а не служба! — громко произнес он, подозревая, что за ним могут как-то наблюдать и подслушивать.

Нет, дудки, он будет бороться, и обязательно сбежит с этого негостеприимного корабля. Николай снова подошел к запертой двери и попробовал ее покачать. Похоже, что защелка находится на противоположной стороне. Попробовать вышибить дверь? Вот, только чем? А что, если ударить стулом или креслом?

Он ухватился за ближайший стул, но тот оказался накрепко прикручен к полу довольно мощными шурупами. Значит нужно эти шурупы открутить. Вот только чем? Николай открыл платяной шкаф, затем посудный шкафчик, но там ничего подходящего не было. И тут его взгляд упал на стол, на котором лежали какие-то бумаги. Да это же записка, адресованная лично ему. И он прочитал:

«Мистер Исаефф, надеюсь, вам хватило предоставленного времени, вы подумали и приняли правильное решение. Вам нужно только подписать Заявление о предоставлении гражданства США и Расписку о получении денег. Это вам небольшой аванс на первичное обзаведение. Обратите внимание, что из указанной в списке суммы уже изъята часть, необходимая для оплаты налога. Чек об уплате налога вы получите, когда мы прибудем в порт, в котором есть банк».

Николай стал рассматривать приложенные машинописные документы, каждый из которых был в двух экземплярах, и они лежали в отдельной, целлофановой папочке. В заявлении нужно было только указать имя и поставить роспись. В расписке, в которой была указана сумма, состоящая из единицы и множество нулей, которые Николай даже не стал пересчитывать, также нужно было указать имя и поставить роспись. Николай только хмыкнул, и уложил все бумажки так, как они лежали.

Затем он попытался открутить шуруп, крепящий стул, с помощью своего идентификационного жетона, но шлиц шурупа был слишком узким, и край жетона в него не помещался. Николай вспомнил, что во сне он уже пытался заточить край жетона, но сталь оказалась слишком прочной, и он ничего не смог сделать, а в этой каюте ничего подходящего, чтобы заточить его, он, конечно, найти не сможет.

В этот момент щелкнул замок двери, она открылась, и в каюту вошел человек, стюард в белом кителе, держащий в руках поднос, накрытый салфеткой. А дверной проем загородили два огромных матроса, негры, и Николаю показалось, что их кулаки напоминают огромные кувалды. — Завтрак, сэр! — сказал стюард, — все горячее. Приятного аппетита! Я приду за посудой через полчаса.

— «Ну, и что же мне делать?» — задумался Николай, — «покушать или объявить голодовку? Или меня хотят отравить? Вряд ли? Если бы хотели, сделали бы это вчера, а я им нужен живым». И Николай с удовольствием позавтракал, одновременно рассуждая, и пришел к выводу, что его первоначальный план взломать дверь никуда не годится, так как совершенно непонятно, что он будет делать в случае удачной попытки взлома. Нужно было набраться терпения, узнать планы похитителей и разобраться в окружающей обстановке.

Как только стюард, сопровождаемый теми же двумя мордоворотами, забрал посуду, Николай устроил импровизированную разведку. Он постелил свой полушубок возле двери, выходящей в коридор, и принялся внимательно слушать. Между полом и дверью был зазор величиною в несколько сантиметров, и все происходящее в коридоре было ему прекрасно слышно.

Из обрывков разговоров, проходящих по коридору людей, Николай узнал много интересного. Так, он выяснил, что крейсер должен был находиться еще, как минимум, две недели в дозоре, но после визита на советскую военно-морскую базу был получен приказ возвращаться на свою базу. И, самое главное, удалось установить связь с Энди Тумми.

Прежде всего, он услышал его громкий и возмущенный голос: — Не надо меня дергать, пожалуйста, я, между прочим, офицер, летчик морской авиации.

— Извините, сэр, я вас не дергаю! — послышался ответ незнакомого человека. — Я пытаюсь вас поддержать, так как довольно сильная качка. И Николай только сейчас понял, что, действительно, наблюдается довольно сильная качка, но он ее, будучи Водным Стражем, не ощущал.

Шаги приближались и, как только, идущие люди достигли его двери, в нее слегка стукнули, и тотчас послышался возглас Энди: — Да, точно качает, как на торпедном катере с экипажем, чуть не потерявшим штаны. О, эта фраза адресована именно ему, Николаю, и никто на крейсере ее никто понять правильно не мог, а Энди знал историю с утраченными экипажем ремнями.

И Николай, не раздумывая, так же слегка стукнул по двери в ответ, и получил ответный стук. Есть! Контакт установлен, а это значит, что Энди знает, где находится Николай, и он является его союзником. Ура! Ура!

— И чего меня сопровождать в туалет, как арестованного? — слышался голос удаляющегося Энди.

— Таков приказ, сэр, чтобы вы не заблудились, сэр, — отозвался сопровождающий, которого теперь было едва слышно, а это значит, что коридор длинный.

Николай продолжал внимательно слушать, и, как только, до него донесся звук идущих в его сторону, тяжелой поступью нескольких человек, мгновенно вскочил и повесил свой полушубок на место. И сделал он это время, так как щелкнул замок и в его каюту вошел человек, предлагавший ему перейти на службу США. Он закрыл дверь, а сопровождавшие его два бугая остались за закрытой дверью. И еще Николай окончательно утвердился в том, что замок открывается без ключа — обычной защелкой.