Здесь следует отметить, что одна из версий этой доктрины просуществовала до десятилетия или двух лет назад. В Ираке и Афганистане считалось, что с помощью свирепой воздушной бомбардировки так называемыми "умными бомбами" в сочетании с современной версией крылатой ракеты V1 времен Второй мировой войны можно значительно ослабить способность страны вести войну и довести население до отчаяния. Конечно, как и в любой другой войне в истории, если бы после бомбардировочных налетов возникло желание оккупировать страну, потребовалось бы то, что сейчас известно как "сапоги на земле", но к моменту отправки пехоты люди были бы настолько подавлены и ошеломлены непобедимой мощью американских вооруженных сил, что у них не было бы никакого желания сражаться. То, что было прямо названо политикой "шока и трепета" с помощью воздушной мощи, сломило бы дух сопротивления. Достаточно взглянуть на последующий опыт американских войск в этих странах, чтобы понять, действительно ли воля к сопротивлению была сломлена демонстрацией подавляющей воздушной мощи.

По мере того как шли 1920-е годы, росло настроение пессимизма в отношении воздушной войны и ее возможных последствий для населения страны, подвергшейся нападению. В том же году, когда Хью Тренчард предположил, что войны теперь можно выигрывать, просто атакуя гражданское население, без всякой утомительной атрибутики армий и тому подобного, итальянец, генерал Джулио Дуэ, опубликовал книгу под названием "Командование воздухом". В ней он изложил те же основные принципы, которые излагал Тренчард: одной только воздушной мощи теперь достаточно для победы в войне. В Америке бригадный генерал "Билли" Митчелл был назначен директором военной аэронавтики в 1919 году. В 1921 году, когда была опубликована книга Дуэ, Митчелл показал, что военные корабли можно топить с помощью бомб, доставляемых самолетами, используя в качестве целей различные устаревшие американские и захваченные немецкие корабли. Прямых попаданий было немного, но военные корабли все равно отправлялись на дно океана благодаря взрывной силе 2000-фунтовых бомб.

Уничтожение военного корабля с помощью сброшенной бомбы могло бы впечатлить военную публику, но во время войны точная бомбардировка такого рода должна была оказаться бесконечно более сложным предприятием, чем просто полет над кораблем и нажатие кнопки! Гораздо более заманчивой целью и гораздо более легкой для поражения были дома фабричных рабочих и докеров. Почти за 20 лет до начала лондонского "блица" они были специально выбраны в качестве лучших мест для бомбардировщиков. В 1923 году генерал-майор британской армии Дж. Ф. К. Фуллер объяснил, что в современном индустриальном мире те, кто трудится над производством вооружений во время войны, несут такую же ответственность, как и солдаты, использующие это оружие. Это означало, по крайней мере, по мнению Фуллера, что "нападение на гражданских рабочих нации будет столь же оправданным, как и нападение на ее солдат". Несколько лет спустя бригадный генерал Митчелл разъяснил, что именно это означает, перечислив некоторые из наиболее важных целей, если начнется новая война. Вместо аэродромов, военных кораблей или военных баз он написал: "Фабрики, средства связи, производители продовольствия, даже фермы, запасы топлива и нефти, а также места, где люди живут и ведут свою жизнь". На фоне подобных заявлений старших офицеров по обе стороны Атлантики вряд ли можно было удивляться, когда в 1940 году и Британия, и Германия начали бомбить города друг друга, не заботясь о том, падают ли их бомбы на дома рабочих или на их рабочие места.

Прогнозируемые цифры потерь при бомбардировках городов таким образом были настолько велики, что казалось невозможным даже думать о какой-либо эффективной гражданской обороне или мерах предосторожности при воздушных налетах (ARP). Самое большее, на что можно было надеяться, - это поддержание морального духа жителей городов достаточно долго, чтобы дать своим бомбардировщикам время привести страну противника к краху. Для британцев это стало официальной политикой. Бомбардировки стратегических объектов, таких как заводы и железнодорожные линии, были всем хороши, но главной целью таких атак, по крайней мере, согласно RAF, было воздействие бомбардировок на гражданское население. В Военном руководстве RAF, опубликованном в 1935 году, мы находим следующее:

Моральный эффект - Хотя бомбардировка подходящих целей должна привести к значительному материальному ущербу и потерям, наиболее важным и далеко идущим эффектом воздушной бомбардировки является ее моральный эффект.

В парламенте британские политики стремились подчеркнуть, что бомбардировки Британии будут очень страшными, а также то, что нет возможности предотвратить их или смягчить последствия. В 1932 году премьер-министр Стэнли Болдуин, как известно, заявил Палате общин, что это очень важно:

Человек с улицы должен понять, что нет такой силы на земле, которая могла бы защитить его от бомбардировок, что бы ему ни говорили люди. Бомбардировщик всегда пройдет через ...

Поскольку бомбардировщик всегда прорвется, и никакая сила на земле не сможет защитить его цели, из здравого смысла следовало, что тратить деньги на зенитные орудия - расточительство и ненужность. Кстати, интересно посмотреть, что еще сказал Болдуин в той же речи. Все помнят эту самую запоминающуюся фразу: "Бомбардировщик всегда пробьется", но менее известно то, что в то же время британский премьер-министр довольно прямолинейно изложил вероятный ход любой будущей европейской войны, в которую будет втянута Великобритания. Он продолжал: "Единственная защита - это нападение, а это значит, что вы должны убивать больше женщин и детей быстрее, чем враг, если хотите спастись сами". Пару лет спустя Уинстон Черчилль напомнил Палате представителей, насколько мрачными могут оказаться события: "Мы должны ожидать, что под давлением непрерывных воздушных атак на Лондон по меньшей мере три или четыре миллиона человек будут изгнаны в открытую местность".

Далее Черчилль нарисовал яркую картину того давления, которое эта огромная масса беженцев, без еды, воды и крова, будет оказывать на правительство. Надо сказать, что в середине 1930-х годов у ведущих политиков, включая самого премьер-министра, были веские основания для пессимизма в отношении перспектив защиты любой страны от нападения волн бомбардировщиков. В годы, последовавшие за окончанием Первой мировой войны, RAF проводили различные учения, результаты которых были далеко не многообещающими, когда речь шла о защите страны от нападения.

В 1926 году RAF проверили свою способность сбивать приближающиеся самолеты с помощью зенитных орудий. В предыдущей главе мы видели, что зенитный огонь оказался безнадежно неэффективным во время Первой мировой войны, но в RAF были те, кто верил, что возможно разработать надежную систему защиты с помощью артиллерии. Результаты этого испытания оказались даже хуже, чем кто-либо мог предположить. Даже когда цель летела с постоянной скоростью и на известной высоте, за спиной аэроплана была установлена рукавная мишень, по которой артиллерия должна была вести прицельный огонь, только два снаряда из 3000 попадали в цель. И это в идеальных условиях, при ясной погоде и услужливом пилоте, который не предпринимал уклонений, чтобы избежать орудий. Трудно было поразить даже неподвижные цели.