Так каждый день я выходил во двор и сражался с воздухом, после чего ко мне приходили лерады, и мы устраивали бои. Даже когда наступал мой черёд стоять на часах, я всё равно сражался – с теми из лерадов, кто заступил со мной на службу. Чародеи не решались попроситься ко мне на тренировки. Но в тот вечер я, наконец-то, добился того, чтобы на мой вызов откликнулся лармуд. Вот сражение с ним было более интересным, чем с лерадами. А, когда опустилась ночь, битва сделалась ещё интереснее. В ночи два могучих силуэта низвергали друг на друга мощные удары. Для того, чтобы полагаться на свои чувства, а не глаза, мы даже погасили все факелы и бились в полной тьме. И только под середину ночи, когда Сотолеил уже выдохся, мы прекратили. Да, прекратили бой, но не поток мыслей, продолжив разговаривать о том, какие техники лучше и что помогает биться вслепую. Что ж, результаты моего плана были очевидны – этот воздаятель на время сражения и обсуждения прошедшей битвы всеми своими мыслями был устремлён в направлении, противоположном греху. А потому я мог продолжать этот эксперимент, чтобы выяснить, удастся ли мне отучить их тела, мысли и языки от нечестия.

Когда наступило утро и мы пришли сдавать свою смену, никто ничего не сказал. Все только лишь выпалили свои отточенные до рефлекса фразы о том, что докладывать не о чем, а после разошлись. Я же призвал Сотолеила продолжить сражения. Но тот отвечал, что ему после вчерашнего нужно восстановить своё тело, хотя я видел, что сила Сакраарха поддерживала его, а потому он нисколько не устал. Но вот лени хватило половины ночи, чтобы снова победить его. И сейчас он потакал её гнусному зову. Что ж, это дало понять одну важную мысль: в этой войне грех тоже будет наносить свои удары. Но истинный воитель не сдаётся никогда. А потому я продолжил свои упражнения. И лерады вновь стали стекаться ко мне. Большинство из стражников авангарда пришли, чтобы я обучил их сражаться. И мы сражались. Целый день. Лармуды не выходили из крепости, чтобы даже посмотреть на это. На следующий день всё повторилось, только теперь ко мне пришли все лерады, которые не были заняты в дозоре. И мы с ними изучали различные приёмы и тактики. Я преследовал одну цель – в конце концов, разыграть штурм этой крепости.

Множество дней и ночей я тренировался с лерадами, а позже к нам присоединились и чародеи. Я бы мог воспользоваться сущностью Форманиса, чтобы преподать им знания в магических ремёслах, однако это вызывало бы вопросы у всех окружающих: «Как это так, чтобы лармуд да и магическими знаниями обладал?» Я и так отличался от остальных воздаятелей тем, что сражался с одним мечом, а не двумя. А преподавание знаний в магических ремёслах вообще породит множество лишних вопросов. А потому я сказа им, чтобы они импровизировали. И у них что-то получалось. Слабо и неполноценно, однако они принимали хоть какое-то участие в наших сражениях. Да и если уж на то пошло, им меньше всего нужны были военные тренировки, ведь, в отличие от лерадов и лармудов, они практически не подвержены греху. А вот для сатлармов с мечами и щитами результаты моих наставлений были очевидны. Они меньше задумывались о нечестии, а их мысли всё время были направлены на то, чтобы научиться чему-то новому и одолеть меня. Однако всё же грех сидел в них достаточно прочно, что лишь показывало одно – нужно больше тренировок. Да, они с лёгкостью победили свою лень, но вот изгнать безнравственные мысли и желания, привычку сквернословить, зависть, раздоры и стремление первенствовать пока что ещё не удавалось победить. Я предполагал, что для этого нужно было больше времени. А ещё нужно было придумать, как расшевелить лармудов.

И даже когда я стоял на страже, все щитники и маги приходили ко мне, чтобы учиться. Мест для сражений на стене было не так много, но в этом было своё преимущество, ведь так можно было тренировать координацию движения. И эти люди с охотой принимали мои наставления. Оно и понятно – сам лармуд снизошёл до них, а они и готовы находиться в обществе того, кто выше их по званию. Каждый раз, как мы с Сотолеилом принимали смену, я предлагал ему сразиться, но тот говорил, что он достаточно умелый. Мы с ним немного поспорили на эту тему, однако у него быстро закончились аргументы, а потому наш обмен доводами свёлся к тому, с чего наш разговор и начался – что он считает свою физическую подготовку достаточной. Я не стал настаивать на этом, ведь сейчас у меня было порядка двух сотен подопытных, которые с большим желанием участвуют в моём эксперименте по исцелению от греха. И с одной стороны, результаты на лицо – сражаясь и наблюдая за сражениями, они направляют все свои мысли на восприятие боя, а потому отвлекаются от своих нечистых стремлений. Но с другой было очевидно, что скверна в них всё равно остаётся. И даже по прошествии трёх месяцев ничего не происходит. Я подумал, что ко греху они привыкали всю свою жизнь, а отвыкают лишь только эти какие-то три месяца, а потому продолжил занимать их мысли тренировками.

И вот, когда они изучили достаточно тактик и манёвров, я предлагаю инсценировать штурм. После того, как я объяснил им суть моей задумки, у них загорелись глаза. И они тут же стали распределяться в разные группы. Я подгадал так, что в тот день была моя очередь стоять на стене, а потому выступал на стороне защитников. Я попытался привлечь к этому делу ещё и Сотолеила, но тот отказался, а потому я попросил его, чтобы он отошёл в сторонку и, если так желает, продолжает нести надзор, но не мешает нам. И вот, сражение за крепость Таквонд началось, как только солнце наполовину показалось из-за горизонта.

Севельтил, поставленный мной возглавлять движение нападающих, проявил свои тактические навыки в тот же миг, как понял, что будет направлять штурмующих. Он разделил свою сотню на два отряда и отдал вторую полусотню в распоряжение своего друга. После этого они отдалились от наше крепости и стали строить тактики. Конечно, они допускали некоторые ошибки, но суть своей миссии уловили верно. Половину дня они разыгрывали свою тактику, а мы затаились в предвкушении того, чего же нам ожидать. Стражники не маялись, потому что я предложил им строить контрмеры, сказав, что гонец недавно принёс известие, что к нашей позиции приближается противник, и нам надо готовиться к битве. А потом я сообщим им, будто бы к нам прибежал разведчик и сказал, что враг разделил отряд на две части, чтобы мы предполагали, как пойдёт сражение. И занятость в этом деле потребовала от них всех умственных усилий. В середине дня состоялось сражение. Но второй отряд немного замешкался, так что они подоспели не вовремя. Однако, презрев эти недочёты, мы продолжили битву. Лерадов и чародеев очень сильно затянуло это занятие. Нападающие лерады стремились прорваться, а чародеи поддерживали их с помощью магии. Например, облачая их в непробиваемые щиты и усиливая их физические тела, так что они были быстры и напористы. Обороняющиеся кидались им наперерез, лишь бы не позволить кому бы то ни было из врагов пересечь границу. А маги-защитники насылали ослепляющий свет против нападающих, чтобы они не видели, куда бежать, а также укрепляли тех, кто держал оборону, чтобы они становились непреодолимыми и стойкими. Я в этом сражении не участвовал, потому что это был бы явный перевес сил на сторону обороняющихся. Однако мы с Сотолеилом наблюдали за всем этим сражением сверху. Лармуд признался, что это довольно интересное зрелище. Я ухватился за эту мысль и уговорил его во время следующего нашего дежурства поддержать этот штурм. Он будет на стороне обороняющихся, а я – на стороне атакующих.

И через три дня битва состоялась. С участием двух лармудов эта тренировка была ещё более подвижной. Даже остальные шестеро смотрели на это со стороны. А после того, как мы сдавали смену, Сотолеил поделился со всеми своими впечатлениями. В общем, мне удалось втянуть в инсценировку штурма крепости всех оставшихся, так что днями на пролёт мы нападали на собственную крепость и отбивали её друг от друга. Кровь кипела в сердцах лерадов, магия струилась по всему телу чародеев, могучие голоса лармудов непрестанно отдавали команды и воодушевляли всех: и тех, кто штурмовал, и тех, кто держал оборону, ведь как-никак они все были союзниками. Каждый день придумывалась новая обстановка, и отыскивались множественные пути решения поставленной задачи. И так изо дня в день, месяц за месяцем. И всё это время я непрестанно следил за их сердцами. Увы, но даже этого не было достаточно для того, чтобы избавить их от нечестия. Колентеил не оставил чтение своей книги. Было очевидно, что участие в этих инсценировках ему очень нравилось, и он в них вовлекался с головой. Однако стоило ему только лишь на одно мгновение отвлечься от этого дела, как его мысли уносились в тот же миг туда, к его книге. И не было такого дня, когда бы он не прочитал хотя бы одной страницы. Изае добавил ему потребность, и он спешил её удовлетворять. То же самое касалось и всех остальных. Как только лерады освобождались от этих тренировок, их разумы тут же заполнялись своими обыденными мыслями: выпивка и женщины. А иногда тренировочные сражения двух щитников приходилось даже останавливать, потому что оно превращалось в настоящую битву, выплеск ярости. А по ночам они снова предавались разговорам на безнравственные темы, поддерживая друг в друге этот нечестивый дух, который я так тщательно пытался угасить в них. На счёт лармудов можно было сказать то же самое. В общем, хватало лишь одной искры, чтобы пожар грехов разгорелся вновь, сводя на нет все старания как-то излечить их от этой болезни, так что стало окончательно понятно: лишь смерть может их исправить.

Однажды во время очередного тренировочного штурма с востока, огибая Пустыню смерти, прибыло несколько человек. Когда они только ещё были на горизонте, сложно было сказать, кто это и куда идут. Однако в тот миг, как стало понятно, что они выворачивают в нашу сторону и направляются именно к крепости, которую сейчас штурмовали только лишь мы, лармуды, пришлось остановить бой, чтобы узнать, кто это такие и что им нужно. Предсказание на этот счёт показывало, что от них не будет никаких проблем. По крайней мере, в ближайшем будущем. Когда они приблизились, стало понятно, что это были простые люди: пятеро мужчин и две женщины. Мой всепрозревающий взор увидел в их умах некую одержимость, но не саткаром, а идеей, которая была связана с саткарами. В их воспоминаниях я прочитал, что они – члены церкви Аббарона, которая нашла приют в одной из деревень восточной части Святой Империи в этом мире. Они проделали очень большой путь сюда и стремились именно в нашу крепость. Совет лармудов тут же принялся допрашивать их. Все семеро назвали свои имена и представились как свободные путешественники, которые поставили себе цель обойти все прекрасные места Святой Империи, а также повидаться с теми, кто несёт неусыпный дозор и оберегает души простых людей от лап чудовищных порождений. Громилы были единомысленным в этом вопросе, а потому похвалили пилигримов за такой живой интерес к собственной родине, но в то же самое время сказали им, что они занимаются очень и очень опасным делом, ведь в Святой Империи сейчас не спокойно, а потому простым людям достаточно опасно путешествовать по этим землям. Нужно для начала искоренить всё зло, что обитает в сердце Пустыни смерти, а уж после можно будет пуститься во всякие разные путешествия. Совет лармудов решил приютить путешественников у себя в крепости, пока решается вопрос о том, чтобы отправить их обратно в свою деревню под сопровождение одного или двух лерадов. Пока семеро отступников обживались в нашей крепости, совет раскрыл Священную Белую Книгу, чтобы найти положения, которые подскажут им, как следует поступить с этими людьми, ведь они были очень ревнивы по отношению к тому, как исполнять закон Сакраарха. Эти же семь пришельцев даром времени вовсе не теряли и тут же нашли общий язык с Колентеилом, так что он стал восьмым среди них. И теперь я увидел, какое сильное воздействие на умы слуг Аббарона оказывает чёрная книга. Когда они ввосьмером стали читать её вслух (само собой, перед этим уединившись так, чтобы этого никто не слышал), их всех объял некий дух, но не магический. Этот дух чем-то напоминал дух греха, который объединяет всех людей. Он начинает воздействовать на разум. Подобно тому, как Бэйн объединил всех нас с помощью Пустоты, чем-то подобным, отдалённо напоминающим связь разорада, были объединены эти восемь человек. Их мысли даже обрели что-то на подобии ауры, которая начинала воздействовать и на других людей, как лерадов, так и чародеев. Так, они все ходили постоянно вместе и по определённым признакам выбирали того, с кем поговорить. Они начинали дружелюбную беседу, во время которой разум того, с кем они разговаривали также наполнялся этой гнетущей мыслью, из-за чего он, в конце концов, становился таким же одержимым, как и они все. Он не присоединялся к ним и не начинал ходить вместе с ними, но начинал новые разговоры, в ходе которых тлетворное влияние распространялось ещё быстрее. Так что за какой-то один день уже почти половина лерадов и чародеев Таквонда были объяты этим духом. Более того, он даже стал проникать в разумы лармудов, что находились за стенами крепости. Кто-то принимал новое мышление очень быстро – с ним хватало лишь беседы по душам, а кому-то приходилось уделять больше времени, чтобы догмы Аббарона, в конце концов, отравили его разум полностью и сделали одержимым этим гнетущим духом. Из-за смуты, которая успела зародиться среди лармудов, быстро принять решение в отношении этих пришельцев, оказалось невозможно. Так что они продолжили пребывать в нашей крепости ещё один день.