Шрифт:
Вопреки моим слабым надеждам, никто не спешил отправлять поисковые отряды к Ауспии, чтобы разыскать пропавшую группу. С начала похода прошло уже почти две недели, а от группы туристов, ушедшей во главе с опытным походником Игорем, не было ни слуху ни духу. А в рассказ Мэла о моем видении и вовсе никто не поверил - сочли плодом бурной фантазии.
– Не волнуйтесь Вы так, молодой человек, - успокаивал его по телефону какой-то мужчина из спортклуба Уральского политехнического института.
– Зачем Вы зря наводите панику? Приятель Ваш, наверное, просто очень впечатлительный юноша, любитель книг о приключениях. Вот и причудились ему всякие небылицы. Еще раз Вам говорю: причин для паники нет. Дело обычное. Зима, февраль, сложные погодные условия. Они же все-таки в зимний поход пошли, а не в магазин по соседству за продуктами. Бывает такое - задерживаются группы туристов. Ничего, потом возвращаются. Еды у них с запасом, маршрут согласован. Не накручивайте себя. Вернется Ваша девушка со своими друзьями. Аккурат числа двенадцатого февраля группа до Вижая дойдет и телеграмму в спортклуб к нам отправит. Дня три еще на дорогу у них уйдет, вот, почитайте, пятнадцатого в Свердловск прибудут. Встретите свою девушку на вокзале. Все будет хорошо.
– Послушайте, - сердито начал Мэл, - мой товарищ - не сумасшедший. Пора высылать людей на поиски...
Но собеседник из спортклуба Уральского политеха уже положил трубку.
***
– Надо растормошить его, - сказал Толик, глядя на Мэла.
– Еще немного - и все, в дурку ему будем передачки носить.
Мэл, белый, как стена, сидел на кровати, держа в руках фотографию Зины. Он только что в очередной раз вернулся с почты, и, судя по его лицу, новостей не получил. Нас он будто не замечал. Без всякого аппетита приятель проглотил макароны с сосисками и уселся на кровать.
Он вообще в последнее время действовал, будто робот, без всякого интереса к жизни. Ел, пил, ходил с нами на работу, но делал все это с абсолютно пустыми глазами. Маленькая искорка надежды в карих глазах приятеля появлялась только к вечеру, когда он знал, что вот-вот - и он снова обретет возможность получить хоть какую-то весточку, придя на почту и заказав разговор со Свердловском.
– А делать-то что?
– мрачно спросил я шепотом.
– И сам вижу, что домик с мягкими стенами по нему плачет. Я бы, признаться, на его месте тоже с ума сходил. И ты, думаю, тоже.
– Угу. Бр-р, даже думать не хочу о том, что с Юлькой моей что-то случиться может. Отвлечь его надо, - решил приятель.
– Как? Я его и в кино звал, и в хоккей погонять, и даже бутылочку предлагал хорошего винца распить - не хочет...
– А вот пить ему сейчас категорически запрещено, - так же шепотом серьезно сказал Толик.
– Я по се... ну, в общем, неважно, просто знаю. Когда какая-нибудь байда случается в жизни, и ты никак не можешь это исправить, лучше всего заняться чем-то полезным. А от выпивки только еще грустнее потом становится.
– Ну ладно, трезвенник, - усмехнулся я.
– Хорош мораль читать. Ты дельное что предлагаешь?
– А вот что!
– с неожиданным азартом сказал Толик.
– К делу Мэла приобщить надо, к серьезному делу. А какое у нас еще сейчас важное дело? Правильно, вычислить того, кто нападения устраивает. И есть тут у меня одна мыслишка.
Глава 23. Утечка информации
– Валяй, - радушно "разрешил" я приятелю, - рассказывай! Чего ты там удумал?
– Погоди, все расскажу, - притормозил меня Толик.
– Дай малехо времени! Сейчас растормошим болезного. Мэл!
– громко окликнул товарища Толик.
– Мэл! Алло, старик, тебе говорю! Прием!
Приятель, все в том же сгорбленном положении сидящий на своей кровати с фотографией в руках, вздрогнул и обернулся.
– А?
– Трескать будешь, говорю?
– повторил Толик.
– Я тебе последний раз предлагаю. Ты не барыня, чтоб мы тебе каждый раз бегали еду подогревать.
– Нет, - равнодушно покачал головой Мэл.
– Я не голоден, Толик. Можешь сам мою порцию съесть.
Он хотел было снова уставиться на фотографию Зины, но Толик, решительно вставший с кровати, подошел к нему, вырвал фото у него из рук, как и я недавно, поставил обратно на тумбочку и сказал:
– Хорош дурковать, Мэл. Еще немного - и с катушек съедешь. Что мы мамке твоей скажем? Ты ничем пока им не поможешь.
Однако тут произошло кое-что неожиданное.
– Э!
– приятель внезапно вскочил на ноги, позеленев от ярости. В нем проснулась какая-то невероятная силища. Он схватил Толика за грудки и приподнял.
– Ошалел? А по мордам?
– и Мэл начал трясти крепкого и коренастого Толика, будто плюшевую игрушку.
Увидев, что взгляд Мэла стал совсем безумным, я тоже поднялся и уже готов был кинуться на помощь приятелю. Однако тот справился сам. Ничуть не испугавшись, Толик вырвался из рук Мэла и отскочил в сторону.
– По мордам?
– тоже заорал он.
– А давай! Только я тебе тоже так двину - будь здоров! Оба будем с битыми мордами ходить. И как это делу поможет? Ты на себя посмотри, царевна Несмеяна! Ты ж осунулся весь, не спишь почти, ешь раз в день, и то - если тебе напомнить. Сидишь, фотографию глазами сверлишь. Да приди ты в себя, Мэл! Ты же заживо себя хоронишь!