Взгляд парня приобрел некоторую осмысленность. Он успокоился, стал дышать ровнее и понуро посмотрел на своего оппонента.

– Извини, старик. Я уеду. Завтра же. Уволюсь и уеду. Пойду ее искать.

– Да погоди ты ехать!
– я, видя, что Мэл наконец заговорил, как нормальный человек, решился вмешаться в разговор.
– Затея - мрак, скажу я тебе. Куда ты поедешь? Февраль на дворе! В Москве мороз под тридцатник стоит уже который день, а там - и того больше.

– Не могу я так...
– пробормотал несчастный влюбленный.
– Я тут сижу... А они там... и Зина, и Люда... и еще люди.

– Послушай, - я схватил Мэла за плечи и встряхнул.
– Давай так: ты сейчас сядешь за стол и как следует поешь. И махнешь чайку горячего. Со сладким. Оно настроение поднимает. А потом мы с тобой сядем и покумекаем. Помощь твоя нужна. Без тебя, старина, вообще никак.

– А Зина как же?
– завел опять свою шарманку приятель.

– Да хорош сопли на кулак наматывать! Найдется твоя Зина!
– как можно убедительнее пытался произнести я то, в чем, признаться, сам был совсем не уверен.
– Найдется живой и здоровой. Мы к тебе в Свердловск еще на свадьбу приедем! Да, Толик?

– Ясен пень!
– охотно отозвался товарищ, радующийся, что нам наконец удалось разговорить Мэла. Он хлопотал у стола.
– Садись и трескай, говорю. Когда я ем, я глух и нем. А мы тем временем тебе расскажем, чего мы тут с Эдиком напридумывали.

Тут я вспомнил кое-что, и, кажется, это могло помочь ребятам.

– Мэл, знаешь что? У Насти, девчонки моей, отец, кажется, не из простых, со связями. Я через нее попрошу его брякнуть в этот спортклуб, ну или попросить кого-нибудь. Думаю, ему они точно от ворот поворот не не дадут.

Случись это еще пару месяцев назад, я бы и думать не смел обращаться за помощью к родителям Насти. Но теперь, кажется, они, если и не видели во мне пока будущего зятя, тем не менее, были не против, чтобы мы были вместе.

Мэл, который своим сложением почти напоминал скелет, согласился на уговоры Толика и сел за стол. Толик, будто заботливая мамка, тщательно проследил, чтобы тот хорошо поужинал. А я тем временем быстренько сбегал вниз, к телефонному аппарату, отстоял небольшую очередь и, волнуясь, набрал домашний номер Насти. Я впервые звонил именно ее маме.

– Алло!
– услышал я в трубке знакомый голос.
– Я Вас внимательно слушаю.

Я сразу представил Настину маму: высокую, стройную, ухоженную женщину, абсолютно довольную своей налаженной сытой жизнью.. Наверное, до того, как я ей позвонил, она сидела в уютном кресле и читала подшивку журнала "Советский экран"... А что? К станку спозаранку вставать не надо...

– Вилена Марковна, здравствуйте, это Эдик!
– волнуясь, сказал я.
– Эдик... молодой человек Насти.

– Эдик!
– по-простому воскликнула Вилена Марковна, та самая, которая когда-то приехала из Нижних Мамырей покорять столицу.
– Привет! Что-то случилось? Неужто с моей егозой что-то снова?

– Все в порядке, - торопливо перебил ее я.
– А можно Вас кое о чем попросить? Это не касается Насти.

– Конечно, - удивленно сказала Вилена Марковна.
– А что случилось-то?

– Я хочу помочь своему товарищу. Его девушка ушла в поход с командой спортклуба Уральского политеха. Они должны были вернуться вчера или позавчера... Но не вернулись. И никакой связи с ними нет.

– Поход?
– ужаснулась Вилена Марковна.
– В такую погоду? Ничего себе. Вот герои!

– Они дошли до Ивделя... Там, кажется, есть какой-то лагерь или тюрьма. А оттуда они уже ехали на попутках. Потом пошли на лыжах. И пропали.

– Ужас!
– воскликнула женщина.
– Ну кто же ходит в походы в такую погоду? Бр-р! Февраль на Урале суров. Я ж сама оттуда, знаю. Бедные ребята!

– Мой товарищ, - продолжал я, - каждый день звонит в спортклуб, но там ему ничего не сообщают. Просто говорят, что надо подождать, и может быть всякий форс-мажор. Настя говорила, что у Вас муж... ну... то есть ее папа...

– Везде вхож, говори прямо, - по-простецки сказала Настина мама.
– Есть такое. А что узнать-то нужно?

– Товарищ... и, в общем, мы все... мы хотим узнать, почему задержалась группа. Может быть, Михаил Кондратьевич может...

– Может, - охотно согласилась Вилена Марковна.
– Думаю, попросит кого нужно, и нужные люди достучатся до руководства этого самого спортклуба. Уральский политех, говоришь? У меня там нет никаких знакомых, но у него, думают, имеются. Ты, Эдик, молодец, что позвонил. Не за себя просишь, за друга. Ничего плохого в этом нет. Ты... знаешь что... позвони нам завтра, ладно? А я поговорю сегодня с Михаилом Кондратьевичем. Думаю, он тебе не откажет.

– Хорошо, - выдохнул я.
– Спасибо Вам.