— За мной, — скомандовал маг, и пленник пошлепал за ним голыми ногами по ледяному полу тюрьмы. Обувь рабам была не положена. Этим они сразу выделялись среди свободного люда, а еще — цепями, сгорбленными спинами, взглядами в землю. Илриан знал, что невольники ходят босыми и по хозяйскому дому, и по городским улицам — и в дождь, и в грязь. Только зимой им позволяли оборачивать стопы шерстяными тряпками, чтобы не отморозить пальцы, ибо кому нужен раб с оттяпанными конечностями.

— Сядь!

Они вернулись в допросную. В комнатушку без окон с голыми стенами и плесенью в углах. Здесь пахло сыростью, кровью и нечистотами. А еще тут была открытая дверь, которая вела в помещение побольше, по-настоящему просторное. Сквозь эту открытую дверь Илриан видел мрачные деревянные конструкции, освещенные факелами, — высокий табурет на трех ножках с сидением в виде острой пирамиды, кресло, сплошь унизанное шипами, колесо, будто снятое с телеги, но высотой в человеческий рост, с веревками и ручкой для вращения.

Илриан отвернулся от двери и встретил взгляд колдуна, сидящего за столом напротив него. Сейчас желтые глаза этого мужчины казались почти обычными, если не считать цвета. Они больше не мерцали в темноте. Огонь, живущий в их пылающей радужке, погас. Да и в целом маг выглядел уставшим и осунувшимся. Неужели потратил на лечение пленника все силы?

— Видел? — кивнул колдун в сторону пыточных инструментов в соседней комнате. — Будь хорошим песиком, иначе я испробую все эти увлекательные игрушки на тебе. Понял? Без глупостей. Не смей подходить к леди Алисии ближе положенного. И даже не вздумай пытаться с ней общаться.

Взгляд Илриана невольно упал на медальон на шее мага — его единственный шанс донести до истинной правду.

Меж тем гнусный человечишка продолжал:

— Ты, верно, возомнил себя великим хитрецом, пес? Но не обольщайся. Я сниму со своей невесты метку подчинения. Да и тебе применение найду. Иметь в рабах эльфа может быть очень выгодно. Я уже придумал, как ты послужишь моим целям.

Тонкие губы мага изогнула злорадная ухмылка.

Его последние слова Илриан пропустил мимо ушей. В голове эхом повторялась одна-единственная фраза: «Я сниму со своей невесты метку подчинения».

С невесты!

Алисия помолвлена с этим уродом?

Илриан шумно вздохнул и до хруста сжал под столом кулаки. Он представил, как вскакивает со стула и от резкого движения тот с грохотом валится на пол. Как с легкостью отшвыривает от себя стол и бросается на желтоглазого колдуна. Как кулаком стирает с его лица гадкую ухмылку. Бьет по этой мерзкой роже снова и снова, до кровавых пузырей, до треснувших костей челюсти, до хрипов агонии.

Но то были мечты.

Сейчас он мог лишь сидеть на месте и молча слушать оскорбления. От чувства бессилия хотелось выть волком, но Илриан стискивал зубы и терпел. Он раб и, перед тем как ударить, должен дождаться подходящего момента. И он дождется! Обязательно. А потом ударит так ударит. Мало не покажется!

В сырой комнате одежда на нем высыхала медленно. Вода капала с волос на и без того влажную рубаху — на спину, на грудь. Сквозь тонкую белую ткань просвечивались пятна сосков. Босые ноги, стоящие на каменном полу, окоченели.

— Доверия тебе нет, поэтому… — маг нахмурился, словно перед тяжелой работой, которая требовала от него недюжинных усилий. Затем совершил замысловатое движение пальцами в воздухе, и пленник почувствовал, как его запястья наливаются тяжестью, будто от незримых оков. Опустив взгляд, он увидел, как на его коже татуировками проступают золотистые символы.

— Теперь ты не сможешь ни сбежать, ни причинить вред хозяевам.

После колдовства глаза мага потускнели еще больше. Из них ушел не только огонь, но и цвет. Из ярко-желтых они стали почти прозрачными.

— Вставай, пес. Поднимай зад. Пора ехать.

Ехать? К Алисии!

Сердце Илриана забилось чаще, он весь затрепетал в предвкушении встречи, позабыв и о замерзших босых ногах, и о влажной одежде, неприятно липнущей к телу.

Толпа снаружи уже разбрелась по своим делам. Площадь Трех Судей опустела. Тень от виселицы тянулась по залитой солнцем мостовой к ногам Илриана. Проходя мимо деревянной колоды, изрубленной топором палача, бывший заключенный Нортемской тюрьмы невольно поежился. Здесь он едва не лишился головы.

В экипаже Илриан внимательно следил за дорогой, подмечая детали, которые пригодятся при побеге, — шумный рынок, где легко затеряться в толпе, укромные подворотни, где можно спрятаться от стражников, расположение улиц, в лабиринте которых надо уметь ориентироваться, удирая от погони. Никогда не знаешь, какая мелочь спасет тебе жизнь.