Семен уже начал рыть землю для теплицы, как вдруг ему пришлось заняться другим делом. Мать договорилась с кем-то о покупке кровельного железа (для крыши на Луговой) и попросила Семена съездить в поселок Каменногорск, расположенный в пяти часах езды на пригородном. Надо увезти мужику, продававшему железо, два пуда чебаков и карасей — в Каменногорске не было рыбы. Семен сложил рыбешку в мешок и перед обедом влез в вагон. Отдышавшись, попросил соседку посмотреть за мешком и пошел в вагон-ресторан. Подумал было, как бы не «увели добришко». «А черт с ним». Вся эта история с железом и рыбой вообще была ему не по нутру.

За окнами вагон-ресторана тянулись скучные осенние поля с голыми кустами. Какая-то тревожная нетерпеливость овладевала им, видимо, от непривычки сидеть без дела. Он всегда что-нибудь да делал. В редкие минуты безделия — в автобусе, перед сном в постели — его одолевали тревожные мысли о самом себе, о матери; казалось ему, что многое у них не так, и сам он вроде бы не такой, как другие. Он пугался этих мыслей, тяготился ими, но они последнее время все настойчивее лезли в голову.

Семен дивился, как долго приходится дожидаться обеда и начал от нечего делать разглядывать пассажиров. За первым от буфета столиком сидела старая рыхлая дама, а рядом с ней (Семен даже слегка вздрогнул от неожиданности) …рядом с ней сидел Леонид Сысолятин, уже, видать, порядком «нагрузившийся» и о чем-то — за общим шумом не разобрать — рассуждавший. Старая дама была, видно, матерью Леонида, он чем-то похож на нее. На столе у них — бутылка дорогого массандровского портвейна. Официантка принесла Сысолятиным шампанского и полный поднос закусок.

Семен придвинулся к окну, чтобы не быть замеченным: думалось легко, не то, что дома, где, собственно, и думать-то много некогда. Стало горько: почему во всем поезде ему знаком лишь этот тип, сорящий деньгами, к которому и подходить-то не хочется, а в Каменногорске — торговец железом, тоже, наверное, порядочный деляга. И вообще Семена окружают сплошные проходимцы. Даже квартиранты (вместо старика Щуки и Елены) подобрались черт знает какие — выпивают каждый вечер, смотрят волками, в то воскресенье сломали раму.

Правду говорила Елена, что нелюдим он закрыл свою душу на сто замков. Как-то на днях секретарь парткома начал «вправлять ему мозги». Семен вроде бы соглашался, а сам свое думал: «Я — человек свободный: хочу роблю на комбинате, хочу не роблю. Я на черный день обеспечен». А сейчас, кажется, впервые в жизни подумал, что прожил бы и на одну зарплату. Ведь его ценят как столяра. Ценят и… презирают. А почему все же постыдное дело покупать дома, держать квартирантов? Это было Семену не совсем понятно.

Снаружи вагона какая-то длинная черная тряпка все билась и билась о стекло, Семен глядел на нее и не мог оторваться, и эта навязчивость пугала его…

Каменногорский мужик, которому Земеров привез рыбу и у которого должен был забрать железо, не понравился Семену своим злым взглядом и брюзгливостью. И на кой только леший сюда приехал? Мужик назвался Иваном Кузьмичом. Он угощал отличным ужином, то и дело повторяя «мелочиться не будем», и Семен догадался, что хозяин сдерет с него за железо порядком. Налил стакан спирта и подал Земерову.

— Не бойсь, разбавленный.

— Нет, нет, — замахал руками Семен. — Спирт не пью, меня от него мутит.

— Покупка без выпивки? Не по-нашенски. Надо сбрызнуть.

— Сбрызгивают после покупки.

— А мы наперед и потом.

— Ну, хоть бы вина. А то дрянь достали.

— Это не дрянь. Главное — крепость.

Семен все же выпил спирта и стало ему казаться, что хорошо он сделал, поехав в Каменногорск.

— А к вам увезти легче легкого. Здесь же московский тракт, прямо за железной дорогой. Там туды-сюды машины снуют. В столовой, какая возле базара, шофера всегда сидят. Пойди завтра утречком и договорись.

— Ну что ж, может, посмотрим твое железо.

— Давай еще по одной, куды торопишься. У тебя вообще-то время терпит? Робишь где или нет? В отпуске. Хо! Отдыхай себе! А послезавтра сюда приедет на грузовике один мой знакомый из вашего же города. Подбросит.

— Ну что ж…

— С фанерокомбината он.

— Чего?

— На фанерокомбинате, говорю, робит.

— Как фамилия? — встрепенулся Семен.

— Яшка Караулов.

— Караулов?

— Караулов. Что, знакомый?

— Немножко. Только мне ждать некогда. Завтра же поеду.

— Ну, я ж говорю, что в любое время можно. Подбежишь к столовке.

— Спирт тебе Яшка достал?

— Он. А что?

«Как быстро они находят друг друга».

Спирт Яшка добыл, конечно, на комбинате, там он нужен для производства и хранится на складе цистернами. В магазинах спирт не продают. На профсоюзном собрании главный инженер говорил как-то, что спирт течет на сторону. Кого-то поймали: вез со склада спирт бочками, подлил в бочку водички, а спирта отлил. А потом из бочек слил не полностью, оставил на донышках.