Ансель как-то сразу, кажется, расстроился.

— Эх, — сказал он. — Вот чувствовал же, что вы можете что-то сделать, возможно, получится… И почему я с вами не пошел?

— Теперь уже жалеть поздно, — сказал я. — Второй раз мы туда точно не пойдем. Да и, честно говоря, очень велик риск там и остаться.

— Так я же говорю, — хмыкнул на это Ансель. — Назад еще никто не возвращался. Ни один. Рик первый. Рик! — он, обернулся к моему спутнику. — Покажись, какой ты стал.

Рик засиял, стал плотным, потом изменил свою форму, еще раз, исчез, появился совсем в другом месте.

— Ничего себе, — сказал Ансель, — круто!

И снова погрустнел.

Так у него восхищение сменялось тоской за какие-то рекордные минуты. Я покачал головой, подумав, что не хотел бы иметь дело с подобной личностью, с которой никогда не угадаешь, каким он станет через буквально несколько секунд.

И тут из коридора показался Йонир.

— Ладно, Ансель, — я махнул рукой. — Счастливо оставаться, а мы пойдем.

Тот что-то хотел сказать, потом смутился, потом закрыл рот, и все-таки в конце концов обратился к Рику.

— Рик, — сказал он.

— Да, — обернулся к нему мой спутник. — Что?

— Приезжайте как-нибудь еще, — сказал вдруг он. — Я постараюсь быть адекватнее, но мне так одиноко…

Я едва задержался, чтобы не позвать его с нами. Но нет, мне не нравилась эта идея. Он мог всё испортить. Я не знал, что именно, но чувствовал, что не стоит доверять этому призраку.

— Хорошо, — кивнул я, — когда-нибудь обязательно заедем.

— Да, дружище Ансель, — кивнул Рик, — обязательно. А сейчас мы очень спешим, просто невероятно.

Мы попрощались с призраком этого монастыря и отправились еще выше.

Затем выбрались на открытую площадку, и Асакура вызвала Вилли. Мы забрались на его спину и поднялись выше.

— Интересно, — сказал я. — Есть тут связь?

Асакура достала свой телефон и посмотрела на уровень сигнала.

— Как ни странно, есть, — сказала она, — спутниковая, наверное.

— Послушайте, — сказал я.

И все, в том числе и Йонир, и Моур, придвинулись ко мне, а Асакура вообще села напротив. Рик тоже был поблизости и принял максимальную плотность, чтобы казаться материальным, и от нас особо не отличаться.

— Эй, — сказал ему Моур, — я тоже так хочу.

— Ну, к сожалению, — сказал ему Рик, — это удастся сделать только когда мы прокачаем тебя. Только вот интересно, а какой у тебя материальный вид?

— Вот этого я не знаю, — ответил Моур. — Надо подумать.

— Так, господа, — сказал я, — отставить трёп. Успеем еще. Дорога длинная. Сейчас нам надо прикинуть основные пункты нашего будущего плана. Как вы понимаете, действовать придется довольно быстро и потому жёстко.

— Это мы понимаем, — кивнул Рик. — Я готов выполнить свою часть миссии.

— Что ж, — кивнул я. — Это похвально. Но пока мы должны каждый понимать, что мы будем делать. Сейчас основная проблема — это приблизиться нам к императору. Причем я думаю, что он сейчас настолько окружен различными артефактами и прочим, что просто так к нему не подобраться.

— Это точно, — кивнула Асакура. — Я думаю, этот гад сейчас окружил себя настолько плотным кольцом из телохранителей, что через него прорубаться придется. Возможно даже огнемётами Йонира.

— Я завсегда готов, — ответил демон и почесал себе рог. — Только потом не говорите, что я ваших соплеменников пожег.

— Йонир, — я повернулся к нему и положил руку на плечо, — если что, мы говорим иносказательно. Это не равнозначно тому, что мы уже решили кого-то сжечь твоими огнеметами.

Затем я повернулся к Асакуре и проговорил.

— Есть человек, которому, полагаю, мы можем доверять.

— Доверять? — усмехнулась воительница. — Я, честно говоря, на данный момент могу доверять только тем, кто находится здесь. Даже во всей гильдии Гардара я не готова доверять всем на сто процентов.

— Ну, тут я согласен, — ответил я. — Но у нас нет другого выбора. Нам надо подступиться к императору так, чтобы это осталось незамеченным. Чтобы в тот момент, когда император снова стал собой, никаких репутационных потерь он не понес.

— Ну, всё равно придется, — проговорил Роб.

Мой защитник всё больше молчал, поэтому, когда он всё-таки говорил что-то, я предпочитал к нему прислушиваться, ибо просто так он рот не открывал.

— Да-да, Роб, — сказал я, — говори, что ты имеешь в виду.

— Ну, ему придется отменить преследование тебя и Асакуры. Выдать какой-то коммюнике по этому поводу и объявить это на всю страну. Потому что, как ты понимаешь, ищут тебя все, — Роб говорил почти без выражения, но я ощущал, что в нём бурлили различные чувства. — Любой гражданин страны может подойти к тебе и убить за денежку.