Их отряд двигался по направлению к Остии, туда должна была прибыть галера, но по неизвестной им причине галера не пришла, а погоня из Рима была так близка, что брат решил добраться до другого порта — Чивитавеккии. Он так и сделал, наняв в Остии рыбацкую лодку, на которой отплыл один и Родриго его больше не видел, поскольку не стал так рисковать, на утлой лодочке отправившись ночью по неспокойному морю, а подумав, что смерть от мечей Орсини будет более благородной, чем безвестно утонуть в море, поехал обратно в Рим.

Дворец семьи за эти три дня оказался полностью разграбленным. Все, что не смогли унести, разбили или разнесли в клочья. Остались только стены, издевательские надписи и человеческие экскременты. Уезжать из Рима куда-то еще ему нечего было и думать — все замки Папской области, где Родриго мог надеяться найти убежище после смерти папы, наверняка уже поменяли своих комендантов. Оставалось только сидеть и ждать своей смерти.

С этими невесёлыми мыслями он и сидел на разбитом комоде, ожидая, что в любой момент к нему ворвутся люди Орсини и закричав от радости, что обнаружили тут его, заколют мечами или на потеху толпе выволокут из дворца и повесят на ближайшем дереве.

— Родриго! Родриго?! — где-то во дворе раздался громкий голос, услышав который кардинал вздрогнул и поняв, что его время пришло, опустился на колени и стал молиться, прося бога принести ему быструю смерть.

— Сеньор Альваро, наймите уборщиков, что за бардак тут кругом! — изумился я, морщась от запахов говна и мочи.

— Алонсо, пусть слуги вычистят комнату мне и моему другу, — повернулся я ко второму управляющему, — и принесут стулья, даже присесть негде в этом бардаке.

Стоящий на коленях и молящийся Родриго Борджиа был одет в обычную мирскую одежду, чем меня удивил, а особенно поразило то, во что превратился красивый дворец, который я помнил по прошлому своему посещению.

— Друг мой, почему вы не в кардинальских одеждах? — обратился я к нему, прося Бартоло поднести меня ближе.

Глаза кардинала открылись, он поднял взгляд и его глаза стали расширяться, в узнавании.

— Иньиго? — удивлённо воскликнул он, — что ты здесь делаешь? Почему?

— Ты лучше мне объясни, что это? — я обвёл вокруг рукой, — что случилось?

— Дядя умер, — горестно вздохнул он, поднимаясь с колен, — все, кто нас ненавидел вернулись мстить.

— Орсини, видимо, в первых рядах, — понял я, — ну что же, давай дождёмся, когда мои слуги вычистят нам хотя бы одну комнату, где мы можем поговорить. Ты, кстати, не против, что я тут распоряжаюсь?

— Иньиго, — кардинал иронично посмотрел на меня, — ты если не заметил, кроме тебя у меня вообще не осталось друзей в этом городе. Так что я же не идиот не принять от тебя помощь.

— О, ну отлично! — обрадовался я, — пойдём во двор, а то тут дышать нечем.

Он кивнул и Бартоло отнёс меня в сад, деревья в котором были тоже все поломаны и устроил меня на бочонке, второй такой же поставили для Родриго.

— Ты не ответил, почему ты здесь? — напомнил мне он.

— Кардинал Просперо Колонна видимо сильно испугался предстоящих выборов нового папы, так что вспомнил даже обо мне, — хмыкнул я, — он и позвал меня в Рим, видимо надеясь на то, что я помогу ему набрать голоса.

— Хуан де Торквемада и Виссарион Никейский, — кивнул Родриго Борджиа, — да, эти два человека определённо прислушаются к твоему мнению.

— Ты и Луис дадут мне уже четыре голоса, — намекнул ему я.

Родриго задумчиво посмотрел на меня.

— У тебя есть свой кандидат? — уточнил он.

— Конечно, тот, кто устроит большинство, — улыбнулся я.

— Это бесполезно Иньиго, — он покачал головой, — следующим папой станет миланский кардинал Доменико Капраника. Взятки уже розданы на его избрание, так что предстоящий Конклав лишь просто протокольное мероприятие, все и так знают уже сейчас знают, кто победит в выборах.

Я постарался сделать вид, что не удивлён, хотя об этом человеке у меня в памяти информации не было от слова совсем, что значило, как бы мне не хотелось сэкономить на баллах, нужно было их потратить на то, что я не очень хотел и всё время откладывал. Но видимо время действительно пришло, поскольку на кону сейчас стояло столь многое.

С тяжёлым вздохом я влез в нейроинтерфейс, нашёл ветки технологий, выбрал закладку «История» и с тяжёлым сердцем потратил десять тысяч баллов:

— Активация ветки «История XV века»