— Тенебрис, — она смотрит на меня из-под полуприкрытых век. — Хочешь?

Она приподнимает бёдра так, что мой член упирается в её промежность. Я понимаю, что она имеет в виду, и не могу отказаться. Таша слишком соблазнительна сейчас, а её киска такая влажная, что мне начинает казаться, что у нас всё получится. Я пристраиваюсь и медленно вхожу. Не полностью, примерно на треть. А после поднимаю глаза на лицо Таши. Бледные губы поджаты, на глазах слёзы…

Проклятье! Так и знал, что это дрянная идея. Я вынимаю и притягиваю Ташу к себе. Она отстраняется и удивлённо смотрит на меня. Кажется, ей не по душе, что я остановился. Но я теряю всякий интерес от одной только мысли, что ей может быть больно. Таша продолжает растерянно смотреть на меня. Тогда я касаюсь её киски рукой. Внимательно наблюдаю за её эмоциями. Таша снова прикрывает глаза. Дыхание её становится тяжёлым.

— Давай сегодня я сделаю это пальцами, — шепчу я и прикусываю мочку её уха. — А позже мы сможем попробовать снова.

Таша выдаёт стон в ответ. Едва ли она поняла мои слова. Но намерения явно уловила. И для меня это главное.

Моя землянка удивительная. Она может заставить меня улыбнуться даже в самый дрянной день в жизни. Но порой я спрашиваю у себя: достаточно ли ей того, что я делаю? Еда, спальное место и одежда — этого достаточно для питомца, но не для возлюбленной. Я не знаю, как поддержать её, когда ей становится грустно. Не в состояние успокоить её, когда она в сомнениях. Я не могу даже просто рассказать ей о себе. И это угнетает.

Я стараюсь быть хорошим партнёром для неё. Бывать с ней в разных местах, при этом каждый раз спрашивая, хочет ли она чего-либо. Я замечаю, что часто она задумывается о чём-то всерьёз. В такие минуты она выглядит холодной и отстранённой.

Во время своего ежегодного отпуска я решаю вместе с Ташей съездить в горы. Мне хочется самому взглянуть на естественные порталы, через которые земляне попадают на нашу планету. Прежде я видел только механические, которыми пользуются наши разведчики на заданиях. Механические — компактные, и их можно носить под одеждой как жилет. Мне интересно, насколько естественные отличаются от них. Я показываю Таше снимки горных пейзажей и спрашиваю, хочет ли она поехать. Она размышляет некоторое время и, наконец, кивает. Выражение лица у неё при этом какое-то потерянное. Странное чувство появляется в груди. Словно я должен что-то сделать. Но я понятия не имею, что именно.

Таша

После вечеринки я начала избегать Тенебриса. Стараюсь не оставаться с ним в одной комнате и, уж тем более, не позволяю ему прикасаться к себе. Даже когда он против моей воли берёт меня на руки, я демонстративно отворачиваюсь. Я сама толком не понимаю, чего желаю добиться таким поведением. Я не могу поделиться с Тенебрисом своими переживаниями относительно статуса наших отношений. Или своими страхами по поводу его безопасности. Я даже не могу толком объяснить ему, насколько он дорог мне. Всё, что мне остаётся, это демонстративно дуться. Но от этого Тенебрис становится ещё ласковее, запуская во мне новую тревожную реакцию. Ведь я могу только догадываться, насколько предосудительно то, что мы с ним делаем. Чем сильнее я влюбляюсь, тем сильнее мой страх потерять Тенебриса. В глубине души я понимаю, что для нас не может быть никакого хеппи-энда. Максимум, что мы можем, — это скрываться. Или же я могу попытаться сбежать и вернуться на Землю.

Когда Тенебрис предлагает мне съездить в горы, я воспринимаю это как знак. Мы отправляемся туда на планере, а потому я могу наблюдать фантастически красивые виды прямо через лобовое стекло: обледенелые горные вершины, виднеющиеся вдали, и фиолетовую растительность на склонах под нами, переливающуюся бликами на ветру, оранжевое небо на закате, похожее на зарево пожара.

Я помню, как впервые оказалась в этом мире — напуганная, растерянная, цепляющаяся за ускользающую реальность. Тогда мне было не до любования видами. И я благодарна Тенебрису, что он позволил мне увидеть красоту своей планеты.

Мы поднимаемся на вершину. Перед тем как покинуть планер, Тенебрис молча подаёт мне нечто, напоминающее бронежилет. Подозреваю, что это что-то для безопасности, а потому не возражаю и просто надеваю. Не хочется устраивать с ним споры перед расставанием. Тенебрис смотрит на меня всё так же внимательно и заботливо. Мне становится не по себе, так что я отвожу взгляд.

Наконец, мне воочию удаётся увидеть, как выглядит портал, через который я попала в этот мир. Он представляет собой воронку искривлённого пространства. Эта воронка отчего-то кажется мне жутко притягательной. Я задумываюсь о Максе, представляю его выражение лица, когда он поймёт, что я выжила. А уж если я заявлю о том, что хочу получить свою долю наследства, тогда Макса вообще разорвёт на части от возмущения. О да! Это было бы эпичное возвращение!

Эти мысли на время заглушают боль от необходимости попрощаться с Тенебрисом. Я смотрю на портал, думая, как мне поступить. И вдруг Тенебрис спрашивает, проследив за моим взглядом:

— Хочешь?

Я растерянно оборачиваюсь на него. Тенебрис глядит на меня с грустной улыбкой. И я вдруг осознаю, что он, возможно, привёз меня сюда неслучайно. Вероятно, он, как и я, всё это время сомневался и, в конце концов, принял решение, что мне лучше будет вернуться на Землю. И я не виню его, ведь Тенебрис однозначно знает о своём мире гораздо больше, чем я. Он в состоянии взвесить все опасности для себя и для меня.

Но мне всё равно очень грустно. Несмотря на обстоятельства, при которых мы встретились, я чувствую, что по-настоящему нужна Тенебрису, а он нужен мне.

— Хочешь? — снова спрашивает Тенебрис, и я, наконец, киваю.

В глазах предательски начинает свербеть. Я поднимаю взгляд на Тенебриса. Лицо его остаётся непроницаемым. Не говоря больше ни слова, он обнимает меня. А после поднимает на руки и с силой бросает в воронку портала.

Я не успеваю закричать. Холодный воздух обжигает лёгкие. Меня сначала будто раздувает, а потом выворачивает наизнанку. Пространство вокруг крутится, тянется, ломается. Я не знаю, сколько это длится. Вечность? Секунду? Всё, чего я хочу, — чтобы это поскорее закончилось.