– Вы должны обнаружить пиявку, которая присосалась к вашей внучке, и разорвать связь, – продолжала ведьма Эмма. – Не волнуйтесь, это довольно легко. Ваша внучка носит на теле что-то, что символически соединяет ее с вампиром, скажем так. Это пара предметов – на нем и на ней, на предметы и был сделан заговор. Нужно, чтобы ваша девочка перестала носить ту вещь. Тогда она снова станет прежней. Просто забрать Лизу недостаточно, да вам и не позволит никто. При живой-то матери.

У ведьмы Эммы были понимающие глаза и успокаивающий голос.

– Вы должны сделать все, что от вас зависит. У вас получится.

Марина Геннадьевна уяснила, что ведьма права: у нее нет иного выхода.

Ближний круг Лизы – это Настя и Олег («Ох, мерзавец, паразит, глаза бы ему выцарапала!») Нужно срочно пойти и поговорить.

Подходя к нужному дому, Марина Геннадьевна прокручивала в голове события последних месяцев и укреплялась в мысли, что ведьма Эмма права, какими бы дикими ни казались ее слова.

Настя внезапно изъявила желание забрать дочь.

Девочке не давали видеться с родными.

А уж если принять во внимание произошедшие с Лизой изменения…

– Мы как раз ужинать садимся, – сказала Настя, то ли приглашая Марину Геннадьевну к столу, то ли намекая, что общество не ко времени.

«Знаешь ты или нет, какую гадину пригрела? Что он тебе наплел?»

Кухня в квартире огромная – сразу и кухня, и столовая. Олег сидел за столом, Лиза тоже. Как и всегда в последнее время, апатичная, бледная, тихая, тень прежней себя. Едва скользнула взглядом по бабушке и опустила голову. Распущенные волосы – тусклые, безжизненные – скрывали лицо.

– Подбери космы-то, не видишь, в тарелку падают, – сердито сказала Настя и подала дочери резинку для волос.

Девочка послушно взяла, стала собирать волосы в хвост. Марина Геннадьевна, все еще не зная, с чего начать разговор, смотрела на внучку. Ведьма Эмма сказала, на Лизе будет некий предмет…

Ее словно обожгло. Сережки! Переехав к матери, Лиза сразу проколола уши. Тогда она еще вела себя, как обычно, взахлеб рассказывала бабушке обо всем. Сказала, мама предложила. Еще и сережки они с Олегом Лизе подарили – золотые «гвоздики» с зеленым камушком. Маленький, да удаленький, горделиво говорила потом Настя, не стекляшка какая, изумруд!

Марина Геннадьевна повернула голову и увидела изумрудного брата-близнеца: точно такой же камень сверкал на мизинце Олега! Вот она, связь! Вот они, парные предметы!

Сдерживаться Марина Геннадьевна была не в силах. Правильные слова, гладкие речевые обороты вылетели у нее из памяти, и она вскричала:

– Изумрудное кольцо и серьги, верно? Магические предметы, на них сделан заговор!

Олег поднял голову. Настя, стоявшая спиной, обернулась.

– Мы подумали, это символично. Мы семья, будем теперь всегда вместе. У Лизы сережки, у Олега перстень, а у меня браслет есть с изумрудным глазком, только я его дома не ношу, – растерялась молодая женщина. – А что?

– А то! – Марина Геннадьевна не могла сдерживаться. – Идиотка! С кем связалась? Он дочь твою уморить решил!

Олег моргал, делая вид, что ничего не понимает.

– Заболел, так? Так или нет? Не старый же, значит, не в старости дело, а в болезни! – Марина Геннадьевна говорила бессвязно, но ее понимали, потому что она попадала в точку.

– А откуда вы… – начал Олег.

– Ага, угадала! Что у тебя? Онкология? Сколько врачи давали? А потом ремиссия, да? Скотина ты, убийца!

Олег уронил вилку и побледнел так, что Марина Геннадьевна даже испугалась: никогда не видела, чтобы кровь с такой скоростью отливала от лица.

– Мы никому не говорили, что я обречен. Вы не должны были знать, – слабым голосом произнес он. – А затем случилось чудо.

– Так это правда.

В ту минуту силы внезапно оставили Марину Геннадьевну, гнев утих. До этого оставалась слабая надежда, что ведьма Эмма ошиблась, наговорила чепухи. Не бывает такого – древняя магия, связь, поддержание жизни за счет ребенка. А оказалось, бывает. Женщина смотрела на Олега и понимала: всё так и есть.

– Как вы могли? – жалобно спросила она. – Ради себя, чтобы жизнь свою продлить, на страшное, черное дело пойти готовы. За что вы так с нами? Лиза за что страдает? Чудо, говорите? Это не чудо, а…

– Не понимаю, о чем вы! – неожиданно закричал Олег. – В чем меня обвиняете?

Марина Геннадьевна пристально посмотрела на него и с ужасом еще более острым, ледяным, чем испытывала до этой минуты, поняла: а ведь не знает! Этот человек вправду ничегошеньки не знает! Понятия не имеет, что выжил и продолжает жить благодаря Лизе.

Олег-то не знает. А вот Настя…

Марина Геннадьевна вскочила со стула, подлетела к бывшей снохе и со всего маху влепила ей пощечину.

– Дрянь. Какая же ты дрянь!