— Элинор не купится на куклу. Нужно что-то, что сделает тебя неуязвимой по-настоящему.

Я схватилась за волосы, чувствуя, как ногти впиваются в кожу головы.

— О, отлично! А я вот как раз забыла упаковать свою «неуязвимость» между носками и зубной щеткой! — Мой голос сорвался на визг. — Может, просто пойду и вежливо попрошу дракониху не поджаривать меня на свадьбе? «Извините, мадам, не могли бы вы…»

Моя истерика была прервана глухим стуком. На стол с грацией пьяного единорога приземлился Феникс. Этот рыжий гад. Этот пушистый кошмар моей жизни. Последние недели он только тем и занимался, что подкидывал мне дохлых мышей с «милыми» записками вроде «Ужин для невестки».

— Слезай, — я попыталась столкнуть его с книги, но он впился когтями в страницы и прищемил мне палец.

— Ай! Ты…

— Если будешь тыкаться в эти глупости, — раздался вдруг низкий, бархатистый голос, — К утру от тебя останется только обугленный силуэт.

Я замерла.

Лизе удалось выронить нож, он с грохотом упал на пол. Даже невозмутимая Сара открыла рот, словно рыба на берегу.

— Ты… ты…

Феникс зевнул, демонстрируя ряд острых зубов, которые явно могли перекусить мне горло.

— Наконец-то. А то я уже начал думать, что ведьмы нынче совсем безмозглые.

Я потянулась к нему, но он ловко увернулся и смахнул лапой склянку с синим пламенем прямо в мой котел.

— Эй!

Раздался хлопок, и кухню заполнил розовый дым. Когда он рассеялся, мое зелье пузырилось уже золотым оттенком.

— Что ты, мать твою, наделал?

Феникс запрыгнул на полку повыше и уселся, как король на троне.

— Спас твою жалкую жизнь, — проворчал он. — Но если хочешь выжить на той дурацкой свадьбе, слушай внимательно.

И тогда он рассказал мне о Камне Лунного Пламени.

— В руинах башни, — сказал он, — Там, куда тебя водил твой дракончик.

Я сглотнула.

— Почему… почему ты помогаешь мне?

Феникс прищурил свои желтые глаза.

— Потому что ты — первая, кто не убежал от Элинор с визгом. — Его хвост дернулся. — Мне интересно, чем это кончится.

Я посмотрела на золотое зелье, на своих подруг, на этого внезапно заговорившего кота… И поняла, что моя жизнь стала похожа на самый дурацкий сон.

Феникс исчез так же внезапно, как и появился — одним грациозным прыжком в распахнутое окно, оставив после себя лишь пару рыжих шерстинок на подоконнике. Я даже рот открыла, чтобы задать еще десяток вопросов, но…

Хлоп! Дверь распахнулась с такой силой, что от удара о стену с полки слетели три склянки. Я обернулась — и сердце тут же ушло в пятки.

Марк. Но не тот Марк, который целует меня в макушку, когда я варю зелья. Не тот Марк, что смеется, случайно поджигая скатерть. Передо мной стоял дракон в человеческом обличье — золотые искры бежали по его скулам, а глаза… Боги, его глаза горели настоящим пламенем.

— Ты знала? — его голос дрогнул так, что у меня в животе все перевернулось. — Ты знала, что мать планирует тебя убить на свадьбе, и молчала?

Стул с грохотом опрокинулся, когда я вскочила. В горле стоял ком, но я заставила себя говорить.

— Я хотела защитить тебя! Если бы ты встал между нами, тебе пришлось бы выбирать, а я…

— Я ДОЛЖЕН был выбирать! — его кулак обрушился на стол с такой силой, что массивная дубовая доска треснула пополам. Склянки заплясали, как пьяные эльфы на празднике. — Ты думала, я позволю ей это сделать? Думала, я просто буду стоять и смотреть, как она…

Я не могла дышать.

В его глазах всегда было тепло — даже когда он злился, даже когда мы ссорились. Сейчас же я смотрела в глаза дракона, готового сжечь весь мир.

Когда его пальцы сжали мои запястья, я почувствовала, как по нашей связи побежали волны жара. Не того приятного тепла, что согревало меня по ночам, а всепоглощающего огня.

— Если она не отступит… мы сбежим.

Мир вокруг будто остановился. Сбежим. Это слово повисло между нами, тяжелое и невероятное. Его особняк. Моя лаборатория. Наши мечты о будущем. Все, к чему мы так долго шли…

— Ты… ты серьезно? — мой голос звучал чужим.

Он прижал лоб к моему, и я почувствовала, как бьется его сердце — быстро-быстро, как у загнанного зверя.

— Я не потеряю тебя. — его дыхание обожгло мои губы. — Ни за что! Никогда!

А в углу комнаты, на разбитом столе, золотое зелье тихо пузырилось, отражая пламя в глазах моего дракона.

Я сжала кулаки так сильно, что ногти впились в ладони, оставляя на коже полумесяцы. Боль была острой и ясной — единственное, что казалось реальным в этом безумии.