Виктория

Я все еще стояла у зеркала, когда камень напомнил о себе.

Он лежал в потайном кармане, который я специально пришила к подолу — плоский серый осколок, казавшийся таким невзрачным в руинах. Но сейчас… сейчас он жёг. Не обжигал кожу, нет — скорее, пульсировал тёплыми волнами, будто второе сердце, зашитое в ткань. Я медленно достала его.

— Что…

Слова застряли в горле. Камень изменился. Раньше он был просто серым, с тусклыми прожилками. Теперь же его поверхность переливалась, как поверхность озера под луной, глубокое, живое мерцание. А внутри… внутри, если приглядеться, плавали крошечные звёзды. Нет, не просто звёзды, целые созвездия, медленно вращающиеся в глубине камня.

Я повернула его, свет скользнул по поверхности и тогда я увидела руны.

Они проступили внезапно, будто всегда были там, просто ждали своего часа. Острые, извилистые, словно вырезанные когтем. Я не знала этого языка, но пальцы сами потянулись к ним, будто помнили.

— Коснись… — послышался чей-то шепот.

Не в ушах, а внутри черепа, будто кто-то пробрался в самые потаённые уголки сознания.

Я не хотела слушаться. Но пальцы уже скользнули по холодной поверхности.

Я застыла перед зеркалом, ощущая, как камень в моей руке становится все горячее. Его поверхность, казалось, дышала — то расширяясь, то сжимаясь в такт моему учащенному сердцебиению. Вдруг стекло передо мной дрогнуло, не физически, а как дрожит поверхность воды от брошенного камня.

Мое отражение… оно начало меняться. Сначала лишь легкое мерцание по контуру, будто свечение лунной дорожки на воде. Затем глаза — мои всегда зеленые, как лесная трава, глаза — вспыхнули ярким фиолетовым светом. Это был не просто другой цвет — они буквально излучали сияние, как два аметиста под солнцем.

За моей спиной в зеркале что-то шевельнулось. Тень, которую я сначала приняла за игру света, начала расти, обретая форму. Крылья — но не кожистые перепонки дракона, а величественные, покрытые темными перьями, как у гигантской совы или… или падшего ангела. Они медленно расправлялись, заполняя все пространство за моим отражением.

Руки в зеркале тоже изменились. Мои обычные пальцы удлинились, ногти превратились в изогнутые когти, блестящие, как полированный обсидиан. Я попыталась пошевелить пальцами — в реальности они оставались прежними, но в отражении эти… эти лапы содрогнулись, будто пробуждаясь от долгого сна.

Но самое страшное было лицо. Вернее, его отсутствие. Там, где должно быть мое лицо, была лишь тень и оскал. Слишком широкий, неестественный, наполненный рядами острых зубов, которые сверкали в лунном свете.

— Три секунды — не предел! — прошептал голос, но звучал он не снаружи, а внутри моей головы, будто кто-то говорил прямо в мое сознание.

— Наша кровь сильнее их огня… — добавил другой голос, более хриплый, древний.

— Но ты готова ли заплатить? — слились воедино десятки, сотни шепотов.

Я попыталась оторвать руку от камня, но пальцы будто приросли к его поверхности. В зеркале мое… нет, не мое… это существо улыбнулось. И эта улыбка заставила кровь застыть в жилах — слишком широкая, слишком голодная, слишком нечеловеческая.

— Кто ты? — еле слышно прошептала я.

Мои губы в отражении шевельнулись, но не синхронно с моими словами. Будто между моими действиями и отражением была задержка в доли секунды.

Ответа не последовало. Но в глубине души я вдруг поняла. Это не демон, не дух, не наваждение. Это… часть меня. То, что всегда было во мне, спало глубоко в крови, в костях, в каждой клеточке, переданное мне теми самыми предками-чародеями, чьи руины мы с Марком нашли в той башне.

Камень лишь разбудил это. Вытащил наружу то, что должно было оставаться скрытым. И теперь оно смотрело на меня из зеркала, изучая, оценивая… и ожидая.

Боль пронзила ладонь.

Я наконец оторвала руку от камня — и увидела руну. Она горела на коже, светясь голубоватым, как гнилушки в ночном лесу.

Но боли не было.

Было наполнение — будто в жилы влили не кровь, а жидкий лунный свет. Я чувствовала, как он растекается, как заполняет каждую клеточку, как меняет что-то внутри. В зеркале тень наклонилась ко мне, и её улыбка стала шире.

— Нет! Что ты со мной сделал? — прошептала я, но камень молчал.

Руна на ладони побледнела, став почти прозрачной, едва заметной. В зеркале передо мной стояла обычная девушка — бледная, с расширенными зрачками, с растрепанными от волнения волосами… но человек. Только легкое покалывание в ладони и слабое мерцание камня в моем кулаке напоминали о том, что произошло.

Я сжала камень так сильно, что его острые края впились в ладонь, и сунула обратно в потайной карман. Только сейчас до меня начала доходить вся опасность. Камень был ненасытен. Я чувствовала, как с каждым прикосновением он вытягивает из меня силы, не только магические, но и что-то более важное, более глубокое. Как паук, медленно высасывающий свою жертву. Руна росла. Я видела — ее линии стали чуть длиннее, чуть сложнее, чем в первые секунды. Если она продолжит распространяться… покроет все тело… останусь ли я тогда человеком? Или стану чем-то другим?