Парень покраснел и искоса глянул на подругу.

— Нет у меня невесты. А у родителей Тихомир с женой есть, и сынишка ихний. Ему нравится это дело, он с душой к нему подходит. А у меня не лежит сердце корчмарем быть. Что мне тут делать, — хмуро ответил Словцен, пиная яблочный огрызок, валяющийся на дороге. Он явно ожидал, что Леона обрадуется и поддержит его предложение.

Леона вздохнула, растеряно и озадачено провела рукой по лицу.

— Меня нет нужды сопровождать, братец. Я могу за себя постоять. Не серчай на меня Словцен. Здесь твоя семья, твой дом, не отказывайся от этого. То, что ты имеешь дорогого стоит, уж поверь мне, я знаю о чем говорю. У меня же ничего из этого нет, и ничего здесь не держит. Подожди, не перебивай пожалуйста. — Быстро проговорила она, заметив, что друг собирается возразить. — Моя семья давно пропала, и может быть мертва, понимаешь? Ты понимаешь насколько это для меня важно? Я ждала восемь лет момента, когда смогу начать свои поиски. Я должна отыскать их, или хотя бы узнать, что с ними стало. Узнать в чем мы были виноваты, за что на нас напали, кто в этом повинен. У меня много вопросов, которые ждут ответов. Я должна ехать. Одна. Сама разобраться во всем, это только мое дело. И давай покончим на этом. Я не хочу омрачать прощание ссорами.

Словцен хмуро смотрел на нее, поджав губы, и так ничего не ответив, отвернулся и быстро пошел прочь.

Она не хотела обижать заботливого друга, но и неожиданный попутчик ей был ни к чему, она сама еще не знает куда приведет ее дорога. Это ее личное дело, ее и ее семьи. Ей не нужна обуза. Он будет тормозить ее, мешаться!

«Куда он собрался? Яровищи находятся в версте от большака, тут частенько бывает проезжий люд, и кому как не сыну дворничих знать, какие бывают в мире люди. Как он собрался меня защищать? Или, поваляв пару деревенских парней в пыли, он почувствовал себя удалым молодцом? Решил, что так же легко может одолеть бывалого разбойника? Ну, нет братец. Живи себе спокойно, дом построй, девицу красивую себе возьми в жены, детишек рожайте, да живите счастливо» — печально думала Леона.

Видно было, что друга задел, ее отказ. Что мол, девка, совсем дурная чтоль, одна на большак собралась, еще и от помощи отказывается. Чего она о себе думает? Ну пущай она в мечах толк знает, и что с того? Думает сможет на равных биться с мужиком? Дура. Как есть дура. Но в слух он ничего не сказал. Ни тогда, когда они возвращались домой, ни когда поднимались на хозяйский этаж, ни когда Леона скрылась за дверью комнаты.

Леона лежала на кровати, подложив руки под голову и уставившись в потолок. Ей совершенно не нравилось, как закончился их со Словценом разговор. Не так она надеялась расстаться, совсем не так. Но если обида убережет друга от поспешных решений и ошибок… Девушка шумно выдохнула и закрыла глаза. Однако, зная характер друга, она переживала, что он все же решит ехать, и нужно было что-то предпринять, чтобы и его уберечь, и избавить себя от ненужных хлопот. Ее голова будет занята совсем другим, ей нельзя отвлекаться, а Словцен видимо это воспринимает, как развлекательную прогулку, как несерьёзную блажь! Еще немного поразмыслив и собравшись с духом, Леона решительно встала и быстро спустилась на первый этаж.

— Тетушка Любомира, я хочу с тобой поговорить.

Любомира, стоявшая на кухне у сковородки со шкворчащей глазуньей, усыпанной мелко рубленным укропом, посмотрела на Леону.

— Щас, деточки, обожди чутка.

Она кликнула одну из подавальщиц, что бы та доготовила и подала еду ожидающему гостю, и вышла вместе с Леоной в зал. Они расположились за стойкой. Дворничиха, не теряя времени, взялась наполнять сбитнем, ожидающий подачи, жбан, а Леона, пустым взглядом уставившись на льющийся напиток, молча сидела напротив.

— Ну говори уж, коль начала. Чегой у тебя тама на уме-то?

Девушка вынырнула из размышлений и, немного пожевав губу, тихо начала:

— Я после ярмарки уезжаю из нашего края.

Любомира посмотрела на нее как-то странно, вот вроде и не хмурясь, а все равно, словно досадуя на что-то, но все же ничего не сказала, молча ожидая продолжения. И девушка, помедлив, стала говорить дальше:

— Я сегодня об этом Словцену сказала. Думала, само-собой, что расстроится немного, мне и самой ведь грустно расставаться, а он сразу заявил, что решил со мной ехать. Я ему тут же сказала, что затея это плохая, что мне нужно ехать одной, и сопровождать меня не надо. Но ты же его знаешь. На большаке опасно, тетушка, он даже защититься не сможет, если дело дойдет до серьезной драки. Не пускайте его, запретите ему ехать родительским наказом.

— А ты, значитца, сможешь себя защитить? — хмыкнула Любомира и сунула, пробегающей мимо, подавальщице, наполненный сытом, жбан, велев отнести его за дальний стол. Ожидающие напитка мужики, обрадованно загалдели, одарив фигуристую подавальщицу хмельными взглядами и сомнительными комплиментами.

Леона смущенно потупилась и нервно зажевала губу. Она не знала, что ответить на это. Что да, мол, сможет? А ее сын, что получается в таком случае, слабее девчонки? Ну как такое сказать?

— Да ладно, чего уж тама. Знаю я, шо сможешь-то. И как сможешь, тоже мне известно, — махнула рукой дворничиха.

Леона подняла на женщину удивленный взгляд. Откуда? Любомира тем временем продолжила:

— Ружа меня давно уж предупреждала, шо ты в свое время уедешь, сказывала и об том, шо ты мечом махать обучена, не дай Боги чего, дак защитишься. Тьфу-тьфу-тьфу, — женщина суеверно постучала пальцем по дереву, — но ты Леонка, Словцена-то зазря не обижай, он может и не обучался с железяками управляться, но тоже кой чего умеет. Да погоди ты, не перебивай, — сказала Любомира Леоне, которая уже хотела возразить, — я и сама жизнь повидала, знаю уж поболе твоего и про большак, и про людные городища, и про то, какие люди порой встречаются. Но кто ж его удержит-то, дитятко? Словцен за тобой хоть на край света помчит, неужто сама не углядела еще?

Девушка нервно сжала сарафан в ладошка и запальчиво быстро проговорила:

— Он заботится обо мне, я вижу. Всегда заботился. Он мне тоже дорог, и я не хочу, чтобы он из-за меня попал в беду! Мои родители, пропали восемь лет назад и история эта уж больно странная выходит. Я еду, чтобы суметь разобраться в ней. Мне-то терять нечего, а вот Словцену… Это опасно, нечего ему со мной там делать. Тетушка, пожалуйста, не пускай его. Пропадет ведь, — Леона уже не знала, как еще объяснить. Неужто Любомира не понимает? Она ведь переживает и боится за друга, но охранять его у нее не будет времени. Не для того она в путь собиралась, чтобы с другом нянчиться.