— Чтобы использовать внутреннюю хрономантию, потребуется сила, Эска. Больше, чем у тебя есть.

Я кивнула, споткнулась о кого-то, кто был слишком медлителен, чтобы убраться с моего пути, и отшвырнула его в сторону, вероятно, более жестоко, чем он того заслуживал. Несколько человек ахнули, и я услышал, как снова пробормотали этот титул. Пария. Вот кем я была для них. Не Эскарой. Даже не Королевой-труп. Парией. Изгоем. Какой бы ни была эта гребаная, ужасная, зарождающаяся мифология, я не хотела быть ее частью.

Я дошла до двери, ведущей из храма, оглянулась и увидела, что Джозеф стоит на ногах, поддерживаемый своей служанкой в дурацкой шляпе. Он смотрел мне вслед.

— Твоя некромантия — ключ, Эска. Ты можешь использовать ее так же, как Лоран использовал…

Я повернулась и побежала, быстро работая ногами и тяжело дыша. Это было чертовски чудесно.

Ноги сами несли меня через дворец Йенхельма. Стражники и слуги смотрели мне вслед. Что они должны были подумать? Они, без сомнения, слышали, что Королева-труп вернулась, но она была старой леди. И вот я снова несусь по коридорам в расцвете сил, крича на бегу от радости. Все мысли о хрупкости или осторожности в движениях, чтобы избежать неизбежных приступов боли, исчезли. Я бежала самозабвенно. И я не останавливалась, пока не прошла через огромные дворцовые двери и не вышла на прохладный осенний воздух Иши.

Воздух обжег мне легкие, и я согнулась пополам. Ноги болели, и я знала, что по-настоящему почувствую их завтра. Мое тело не привыкло так двигаться. Я слишком долго отдыхала, виня во всем старость и немощь. Я буду расплачиваться за это месяцами, пока не восстановлю физическую форму. Но, черт возьми, как же это было здорово — снова стать молодой. Я вытерла пот со лба и выпрямилась, изо всех сил стараясь дышать и наслаждаясь этим.

Мрачное, уродливо-оранжевое небо было затянуто серыми облаками, которые тянулись от горизонта до горизонта без перерыва. Небо отбрасывало на землю темные тени, которые казались почти ночными. В воздухе чувствовался запах дыма, но не такой чистый, как древесный дым. Более мерзкий, более кислый запах, который щиплет ноздри.

Я чувствую себя почти как дома.

Да, так оно и было. Гнетущие облака и наползающий мрак, прохладный воздух и резкий отвратительный запах — это действительно было похоже на Севоари.

Йенхельм был построен на холме, или, вернее, на нескольких холмах. Он вырос с тех пор, как я в последний раз видела город, который основала. Это была обширная масса деревянных и каменных зданий и грязных улиц, беспорядочно бегущих вверх и вниз по четырем разным склонам холмов. Дворец Йенхельма располагался на самой высокой точке самого высокого холма. Отсюда открывался великолепный вид. Отсюда я могла видеть большую часть города и далекий Лес Десяти. Именно тогда я увидела, что лес горит. В земле была проделана огромная трещина, проходившая через обширный лес. Я отчетливо видела ее, и могла видеть оранжевое пламя, вырывающееся из-под земли. Большая часть леса уже выгорела дотла, оставив почерневшую кору вокруг разорванной земли.

— Это сделала я, — сказала Сирилет. Я обернулась и увидела, что моя дочь сидит на ступеньке рядом с дверями дворца. Она прижала одно колено к груди и яростно обхватила его руками, а другую ногу вытянула перед собой. — Землетрясения и цунами. Пожары. Штормы. Тучи закрывают солнце. Проклятые и зомби выползают из своих нор, чтобы посеять на Ише новый хаос. Я не хотела этого, но… Я все это сделала. — Она посмотрела на меня своим темным сияющим взглядом, и ее глаза сузились. Я видела, что она пытается понять то, что увидела.

— Ты ходила к Джозефу. — Она склонила голову набок, глядя на меня. — Я имею в виду, он вернул твой возраст назад, точно так же как Ранд и Джинн сделали это для Железного легиона. Хрономантия и биомантия вместе взятые. Она улыбнулась. — Ты выглядишь… такой, какой я тебя помню. Я имею в виду, когда я была маленькой.

Я всегда буду поражаться тому, на что способна Сирилет. Ей потребовалось всего двадцать секунд, чтобы понять то, что я все еще пыталась понять.

Я подошла и села рядом с ней. Я хотела ее обнять, но не была уверена, что она мне позволит. Не знаю, как долго я была без сознания, но она приняла ванну и переоделась в свежую одежду. А я все еще воняла, как струп, и была одета в лохмотья, покрытые потом и грязью.

— Прости, что бросила тебя, — внезапно сказала я прежде, чем мое упрямство взяло верх и заставило меня проглотить извинения. — Я действительно думала, что поступаю правильно.

— О, — кивнула Сирилет. Она взглянула на меня и быстро отвела взгляд. — А теперь? Я имею в виду, ты все еще думаешь, что это было правильно?

— Наверное, нет. — Я толкнула ее плечом, и она не отодвинулась. — Но в тот момент я не видела другого выхода.

Это отговорка.

— Так и есть, — сказала я. — Отговорка. Прости меня, Сирилет. Я не должна была оставлять тебя одну, не должна была взваливать все на твои плечи.

Тогда она прижалась ко мне и положила голову мне на плечо. Мне пришлось смахнуть слезы, которые грозили испортить момент.

— Меня не волновала ответственность. Я могу править Йенхельмом или любым другим государством, мама. Я просто хотела, чтобы ты вернулась домой. Я просто хотела, чтобы ты была здесь, со мной. А тебя не было.

— Я знаю. — Я не стала извиняться снова. Даже если бы я извинилась, это ничего бы не значило. — Теперь я здесь.

Она помолчала несколько мгновений, а когда все-таки заговорила, голос ее звучал нерешительно, словно она боялась, что ответ на ее вопрос может утащить меня от нее.