— Татьяна мне тоже небезразлична, иначе бы я на это не решилась. — И совсем добила следующей фразой: — Делай выводы, Петр Евгеньевич…

В тот день, после бурного свидания с Патрикеевым, она, как показалось Родиону, явилась под градусом. Глаза возбужденно горели, за километр угадывался учащенный пульс.

— Мне нужна твоя помочь, психиатр! — бросила Аида с порога.

— Что с тобой?

— Не со мной. С одним очень хорошим человеком.

— Так приведи его ко мне!

— Он боится врачей. И вообще всего боится. У него фобия, выражаясь научно. Но особенно его пугают светящиеся в темноте глаза.

— Симптомы?

— Замирает сердце. Он начинает задыхаться. Выступает холодный пот. Боль в кишечнике. Вероятно, даже понос.

— Так-так-так, — заинтересовался Родион.

— Может такое случиться от простой страшилки, услышанной в детстве?

— Ни в коем случае. У твоего знакомого невроз, — сделал заключение врач. — Вполне излечимый. Надо провести с ним несколько сеансов психоанализа. Правда, попутно может раскрыться еще кое-что.

— Что именно?

— Ну, мало ли… Например, кастрационный комплекс или эдипов. Невроз не возникает на пустом месте.

— Ты можешь мне объяснить, откуда взялись эти светящиеся глаза? — настаивала сестра.

— Аидка, ты требуешь невозможного! Не показывая мне пациента, хочешь знать историю его болезни.

— Ну, а если немного пофантазировать?

— Это наука, сестричка! — возмутился Родион. — При чем здесь мои фантазии?

Аида надулась и уставилась в потолок. Брат испытал при этом неловкость и раскаяние одновременно. Он почесал свою рыжую бороденку и примиренческим тоном сказал:

— Если этот твой знакомый из богатеньких, я мог бы неплохо заработать.

— Родя, мне нужно знать только одно, откуда взялись светящиеся глаза?

Он тяжело вздохнул, как бы говоря: «Ничего с тобой не поделаешь!», и начал:

— Теоретически мы знаем, что любой невроз закладывается в далеком детстве. Что-то вроде мины замедленного действия. Чаще всего «взрыв» происходит после пережитого стресса. Например, смерть отца.

— А смерть жены?

— Конечно, в том-то и загвоздка, что каждый случай уникален и требует индивидуального подхода. Но есть кое-что общее. Это сексуальная природа происхождения невроза. Сознание младенца травмирует подслушанный или подсмотренный половой акт родителей. Это первый шаг на пути к неврозу. Это начало страха. Большую роль играют взаимоотношения родителей, и вообще треугольник: отец — мать — ребенок. Все очень сложно, Аида. Здесь такие клубки, иногда врачу не хватает нескольких лет, чтобы их размотать. Главное, дойти до начала начал, заставить пациента вспомнить «самое страшное» и объяснить ему причину его страха. Что касается случая с твоим знакомым, могу предположить самое простое. Половой акт родителей и кошка. У кого еще светятся в темноте глаза?

Аида задумалась, зажав пальцами виски.

— Сначала я тоже решила, что это кошка, — произнесла она так, будто разговаривала сама с собой. — Но он боится именно красных глаз.

— Сиамская кошка, — усмехнулся Родион, констатируя очевидное.

— А были тогда в России сиамские кошки?

— В массовом порядке их стали завозить в семидесятые годы. Когда родился твой знакомый?

— В сорок втором.

— Тогда вряд ли. Хотя в мемуарах Мариенгофа…

— Давай не будем сегодня о литературе, — не дала ему договорить сестра. — Ответь мне, может человек умереть от страха?

— Сколько угодно, но невроз — это не смертельно.

— А если невротик недавно перенес инфаркт?

Ее азарт несколько обескуражил Родиона. Он пожал плечами.

— Я — не кардиолог. Но сильный испуг может привести к разрыву сердца и без инфаркта. Вспомни хотя бы ту милую собачку у сэра Конан-Дойля.

— Милый мой Родька, ты становишься книгоголиком! — с нежностью потрепала она его за волосы.

— Когда-то ты была такой же, — с грустью заметил он.

— Ладно, ставь чайник! — приказала сестра. — Я купила обалденные пироженки!..

Семейная сцена разыгралась на следующий день за завтраком.

Аида проснулась от крика и плача Марины. Она сразу догадалась, в чем дело. «Дохлая треска» обнаружила на спине любовника царапины сомнительного происхождения и впала в истерику.

Девушка быстро оделась и поторопилась вниз. В дверях столовой она столкнулась с Хуан Жэнем, перепуганным насмерть. Бедный китаец, плохо понимавший по-русски, решил, что наложница господина Патрикеева дошла до ручки из-за его стряпни.

Аида улыбнулась ему, подмигнула и шепотом сказала по-китайски:

— Это все из-за меня.

Она вошла в столовую, сильно затянув пояс на халате, подчеркивая тем самым тонкую талию и свою решительность. Голубые глаза излучали свет. Верхняя губа едва заметно подергивалась.

Она вошла и увидела совершенно подавленного Петра Евгеньевича и причитающую над ним Марину, словно Ярославну на стене Путивля.

Она вошла на самой высокой ноте, на которую только была способна Марина, на фразе: «Эта соплячка погубит тебя!»