— Товарищ полковник, не пойму, что случилось. Я старался изо всех сил, — заоправдывался Телков, нехотя вставая на ноги.

— Все в порядке, лейтенант. Случилось то, что и должно было случиться, — сказал Степанов.

Прокурор настоял еще на двух попытках. Телков добросовестно прыгал, и каждый раз его встречала загадочная и непреодолимая преграда.

Маркизов был оправдан здесь же, в центральном круге футбольного поля. За отсутствием места преступления.

— А виноват в этом я! Прыгни в параллельный мир — и преступник получил бы статью. Но именно сегодня точно заклинило! Ни в дугу! А почему? Как вы думаете, товарищ полковник? Ведь я прыгал, и не раз. И теперь все делал как надо! — с горечью произнес Телков, плетясь к метро рядом с шефом, среди понурых людей, похожих на болельщиков, чья команда проиграла в пух и прах.

— Малыш, ты был на высоте! — по обычаю сдержанно похвалил Степанов. — И если у тебя ничего не вышло, то не по твоей вине. В четырнадцать часов ноль-ноль минут по нашему времени, то есть час назад, параллельный полковник Степанов лично засыпал яму для прыжков отборнейшим черноземом, доставленным твоим двойником из Ботанического сада, затем его взрыхлил и засеял семенами флоксов. Дабы закрыть лазейку для преступников и прочих нечестных людей. Флоксы — любимые цветы его жены. Как и моей, впрочем.

— А вам-то откуда это известно? — поразился Телков. — Ну, Сергей Максимыч, вы даете!

— Все очень просто, сынок, — буднично ответил Степанов. — Перед рассветом я встретился со своим вторым подлинником, и мы обговорили все.

— Вы совершили Тройной прыжок? — усомнился Телков, оглядывая грузный торс полковника.

— Представь, прыгать без парашюта было куда труднее. Из летящего самолета, разумеется, — усмехнулся Степанов.

Телков слышал о той почти неправдоподобной истории, когда шеф, преследуя преступника-парашютиста, сиганул за ним в бездну, и пристыженно замолчал. Но только до эскалатора, там он, стоя ступенькой выше, наклонился к Степанову и встревоженно заговорил прямо в ухо:

— А что теперь будет с Душкиным? Его наверняка что-то задержало, и он не успел проскочить, остался в том мире. Сергей Максимыч, навсегда! Иначе бы дал в суде показания. Душкин обещал!

— Думаю, он сделал это намеренно. Решил таким образом скрыться от мести Маркизова, — не оборачиваясь сказал Степанов. — Не завидую нашим параллельным коллегам. Отныне у них одним Душкиным стало больше.

— Но у нас еще остался Маркизов! Фрукт покруче. Что же получается? А, Сергей Максимыч? Неужели он так и уйдет от расплаты?

Они в это время сходили с эскалатора, и Телков, торопясь получить ответ, воткнулся в широкую спину полковника, словно в бетонную стену.

— Не спеши, сынок. Наберись терпения, — пошутил шеф, даже не покачнувшись. — Придет срок, и Маркизов получит сполна. Как мне подсказывает интуиция, сейчас фантаст ищет контакты с инопланетянами, надеясь их пристроить к своим очередным темным делишкам. Хотя я, признаться, совершенно не верю и в визиты инопланетян. А теперь можно поспешить. Кажется, подходит наш поезд.

Валерий ЧЕРКАСОВ

ВИРТУАЛЬНОЕ УБИЙСТВО

НОВЫЕ ИМЕНА

Черкасов Валерий

Кандидат технических наук, доктор экономических наук, профессор, член-корреспондент Международной Академии информационных процессов и технологий, полковник милиции. Автор более 100 научных и методических публикаций по проблемам борьбы с преступлениями в «компьютерной» сфере. Много лет работал на различных должностях в подразделениях по борьбе с экономической и организованной преступностью. В настоящее время — профессор кафедры информатики и применения компьютерных технологий в раскрытии преступлений Саратовского юридического института МВД РФ.

ХАКЕР — Первоначально — тот, кто делает мебель топором.

2. Тот, кто испытывает интеллектуальное наслаждение от творческого преодоления или обхода ограничений. Из жаргона хакеров. См.: http:/ myvs.cc.emory.edu/ Jargon30/ HOMEPAGE.HTML

Без сомнения, хакер — самое опасное животное в компьютерных джунглях Тайли Э. Безопасность персонального компьютера.

ПРОЛОГ

В следственном изоляторе города N, как и во всей Европе, наступил вечер. Вопреки всем тюремным правилам и воровским традициям, на почетном месте — на нижней койке у окна — сидел отнюдь не «авторитет», а примитивный штымп, который сегодня днем расписался в обвиниловке и завтра уходил в суд.

Сидящий напротив «авторитет» Левкин-старший, известный узкому кругу под длинной кликухой «Лева-Задов-со-мной-шутить-не-надо», а весьма широкому, включающему все нынешнее СНГ, — как Лева Большой, внимательно и уважительно слушал фраера. Тому уже нечего было терять: дело закончено, все — увы — доказано, опасаться «наседок» бессмысленно, и он был предельно откровенен и даже хвастлив. Внимание законника, выделившего его из толпы сокамерников, льстило молодому парню, и он явно рисовался, воспринимая как должное услужливо поднесенную шестеркой кружку чифира и зажженную сигарету. Он почти забыл о завтрашнем суде и «выступал» перед внимательно слушающей его камерой.