— Тимофей, познакомься с моим другом Егерем, — Волибор представляет другого здоровяка. — Один из моих старейших приятелей. Мы с ним знакомы ещё с тех времён… даже не помню с каких.

— Зови меня Евсей, — поправляет мужчина. — Мы с Волибором оруженосцами были.

— Точно. У этого… Как бишь его…

— У Некраса.

— Точно, у этого болтуна Некраса. Язык без костей.

— Приятно познакомиться, — кланяется Евсей, но тут же выпрямляется, точно ужаленный. — Пойдём, госпожа, нам пора.

На прощание Снежана бросает на меня грустный взгляд своих голубых глазищ. Я выхожу во двор, печальный как никогда. Гляжу, как она залезает на красивую белую кобылу, в то время как Евсей запрыгивает на гнедого тягача.

Удивительно. Я был знаком с ней совсем немного, но глядя как девушка удаляется по дороге прочь от подворья, чувствую внутри невероятную пустоту. Я никогда не считал себя влюбчивым человеком, но сейчас произошло именно это. Не думаю, что когда-нибудь смогу выкинуть её из своего сердца.

Мелентий, сука, нагадал так нагадал. Встречу — так отдубашу, спиной вперёд ходить будет.

Отъехав чуть подальше, Снежана оборачивается и машет рукой, я так же машу в ответ. Она знала, что я смотрю, а я знал, что она обернётся.

Только одно греет душу: на обратном пути она снова заедет к нам.

— Ну как? — спрашивает Волибор. — Понравилась?

— Шутишь? Пока мы сидели за столом, я думал только о том, в какой комнате её поселю.

— Эх, Снежана Ростиславовна не из тех людей, что смогут переехать в деревенский дом — не того полёта птица.

— Это я уже понял.

— Но тебе никто не мешает мечтать об этом.

— Паскуда ты, Волибор.

— Видел бы ты себя со стороны. Будто младенец, у которого мамкину сиську забрали и заставили пить из чаши рядом со взрослыми людьми.

— Хреново потому что. Ты лучше скажи, откуда твой друг Егерь знал меня по имени? Когда вы отошли побеседовать, Снежана сказала, что Евсей узнал меня и удивился, что я жив, да ещё так вымахал. Будто он знал меня ещё ребёнком.

Всё настроение Волибора внезапно пропало.

— Наверное, заезжал в Вещее как-то.

— Нет, — говорю. — Я хорошо запоминаю людей, и если бы встретил его в нашем селе, то не забыл бы. Судя по его удивлению, он видел меня ещё совсем малышом. Ещё в те времена…

— Глупости болтаешь.

Дослушивать меня Волибор не стал — идёт прочь от подворья, пиная лежащие на земле камни. Как бы здоровяк ни старался скрыть волнение, он только что мне соврал. А ещё он не допил своё пиво — он бы никогда себе такого не позволил в нормальной ситуации. Пиво в нашем селе — слишком редкая вещь, чтобы попросту о нём забыть.

Скрывает что-то.

Надо будет его расколоть потом.

В отличие от нашего здоровяка, я иду обратно в кабак, чтобы допить пиво. Никодим со Светозарой уже расправились со своим и жадно поглядывают на моё.

— Руки прочь, — говорю. — Мне сейчас очень нужна лёгкость в голове.

Выпиваю всё содержимое кружки одним махом.

— Плохо? — спрашивает Светозара.

— Плохо, — говорю.

— Понимаю. Прямо как у меня с…

— Только не надо опять про свою змею, — вздыхает Никодим. — Каждый раз про неё вспоминаешь, как кому-то плохо становится. Моя змея то, моя змея это!

— Она была мне очень близка!

— Даже если бы её не переехала телега, она бы всё равно умерла от старости ещё несколько лет назад — змеи столько не живут. Так что ты всё равно бы сейчас сидела и жаловалась.

— Не так я планировал провести этот день, — говорю очень тихо. — Ночью мы прикончили людей удельного князя, вызволили батю. Еле спаслись от чудища. Сегодня я собирался веселиться и праздновать, а не сидеть грустный с самого утра.

Светозара успокаивающе кладёт руку на плечо.

Вскоре мы расходимся по домам. Точнее, я со Светозарой домой, а Никодим на реку — стирать пропитавшуюся кровью рубаху.

— Знаешь, Тимофей, а ведь эта девушка тоже кажется мне знакомой, — произносит Веда. — Я кое-что вспомнила за последнее время. Помню, что была в Стародуме, помню, что была оружием княжны. Снежану я не помню, но мне кажется, что я её встречала.

Девушка-дух сидит у меня на плече с задумчивым видом.

— В каком смысле?

— Точно так же, как с тобой. Мне кажется, что я уже видела тебя однажды, но ничего об этом не помню.