— Странные движения у тебя. Сначала землю перекапываешь, а потом замираешь и глазами вокруг дёргаешь.

— А, это старая привычка. Почти всю жизнь так делаю — силу ищу.

— Может, у тебя её нет.

— У всех людей есть сила, просто нужно её найти, — говорю. — Я чувствую её в груди, но не знаю, как именно она выглядит. Костёр на расстоянии зажечь не могу, как Светозара, сквозь твёрдые предметы не вижу, как Никодим. Да и людей лечить не могу. Что уж я только не перепробовал: и кипятком плеваться, и внешний облик менять, и вторую пару рук отращивать — ничего.

— А другие люди почему нашли?

— Что бы ни грохнулось в лесах, это умеет чувствовать людей и знает, чего они больше всего хотят. Христианские священники получили силу воду освящать, да нечисть отпугивать. Почитатели старых богов — силами природы управлять, как Светозара. В общем, сила не просто так появляется. Она от человека зависит.

— Может, она у тебя не та, что можно увидеть. Вроде бы есть, но ты этого даже не знаешь.

— Я думал об этом.

— Бессмертие, например, — принимается перечислять Веда. — Умение упасть с большой высоты и не разбиться, невероятная удача, способность нравиться людям или вдохновлять их.

— Может быть, но прыгать вниз с высоко дерева, чтобы узнать сломаю ли я ноги — не очень хочется. Да и бессмертие можно проверить, но только один раз.

Веда подлетает очень близко и принимается меня обнимать. Гладит по голове, по волосам.

— Бедняжка… — шепчет на ухо.

— Успокойся, — смеюсь. — Не надо меня утешать — я даже рад, что не сразу обнаружил свою силу.

— Почему это?

— Многие люди, обнаружив в себе силу повелевать стихией, перестают заниматься телом. Они тренируют только своё умение и считают, что этого достаточно. Вот почему я так хорошо умею бить по шее. Силой я заниматься не мог, поэтому научился тупой физической схватке. И пока что я не встречал ни одного человека, что мог бы меня победить. Кроме Волибора, разумеется, но он вообще какой-то ненормально могучий. Ну и Егеря, может быть, но я с ним не бился.

— А ещё потому, что ты большой.

— Да, — говорю. — Ещё и поэтому. Даже не знаю, как я таким получился, хотя ни папа, ни мама не великаны.

— Может, ты не их настоящий сын? — предполагает Веда. — Может тебя усыновили?

Неожиданно останавливаюсь.

Мне никогда в голову не приходила подобная мысль, но сейчас, когда прозвучала, она показалась необычно правдоподобной. Я безмерно люблю и папаню, и маму — не чудище, а той, какой она была когда-то. Но я совсем на них не похож: ни цветом волос, ни цветом глаз, ни чертами лица. Вообще ничем.

У нас в селе есть парни, как две капли воды похожие на отцов: с теми же носами, с теми же подбородками. Про таких говорят «ты похож на папу», или «ты похож на маму». Про меня такое не сказали ни разу.

Да и как такое можно было выдать: Федот низкий и сутулый, а я — верзила по сравнению с ним.

Надо будет обдумать это на досуге.

— Кстати, — говорю. — Многие люди получают свою силу по наследству. Она не передаётся напрямую, но многие дети хотят быть похожими на родителей, вот и обнаруживают в себе то же самое.

— Правда? — удивляется Веда. — Тогда попробуй оживить твой серп!

— В каком смысле?

— У каждой вещи же есть дух, вот и оживи его. Преврати его в такое же живое существо, как и я!

— Когда-то я уже пробовал такое, не получилось. Почему ты подумала, что я могу оживлять предметы? Мой отец же — целитель, а мама — водой управляет.

— Ой… Просто показалось, что ты можешь оживлять предметы. Меч, доспех, или даже целую крепость… Не знаю почему.

До появления крепости Стародум из земли остаётся 40 дней…

— Почему ты подумала о крепости? — спрашиваю.

— Просто так.

— Уже много ночей мне снится крепость на холме, и не просто снится, а будто зовёт. В последнее время происходит как-то очень много странных вещей.

— Бывает, — отвечает волшебная краснокожая девушка-дух-меч, паря в воздухе рядом со мной.

Возвращаюсь домой, умываю руки, лицо шею. Одновременно возвращаются и Федот с Душаной, счастливые, словно молодые влюблённые, впервые вернувшиеся с сеновала. Уж не вздумали ли эти двое мне братика или сестру родить?

Мерзость какая!

Не хватало мне ещё братика-чудище. Чтобы малыш по потолку ползал, головой вращал по кругу, да смеялся смехом загробным. Только такое существо может родиться от чудища.

Когда я нахожусь рядом с Душаной у меня даже сердце приостанавливается от страха. Как другие люди могут быть рядом с ней и вести себя совершенно нормально? Неважно, что поп и Волибор её проверили, что вода святая и крест на неё не влияют, ненормально человеку из могилы вылезать. Даже при условии, что целитель очень силён.