Элрен, который все это время внимательно изучал символы на коконах, вдруг воскликнул:

— Постойте! Эти знаки… они такие же, как в храме Первого Рассвета. Это часть того же ритуала?

— Наблюдательно, маг, — улыбнулась Серафина. — Да, эти коконы созданы по принципам древней магии, той, что существовала до разделения. Они… готовят своих обитателей к возвращению единства.

Она повела их дальше, к центру пещеры, где парил кристалл, похожий на тот, что нес Максим, но больше. Внутри него свет и тьма переплетались в сложном танце.

— Это… — начал Максим.

— Еще один осколок Кристалла Равновесия, — кивнула Серафина. — Больше, чем тот, что дали тебе Хранители. Он питает коконы, поддерживает процесс трансформации.

Максим достал свой осколок, и кристаллы тут же отозвались друг другу — между ними протянулись нити света, а в воздухе зазвучала тихая музыка, похожая на ту, что они слышали в храме.

— Они узнают друг друга, — прошептал Элрен. — Части одного целого…

— Как и вся магия в Арханоре, — сказала Серафина. — Все едино, все связано. Мы просто… забыли об этом.

Внезапно кристаллы вспыхнули ярче, и Максим почувствовал, как что-то течет через него — не просто энергия, а… знания. Древние тайны, забытые техники, пути преображения материи и духа.

— Что происходит? — спросил он, чувствуя, как узоры на его коже меняются, впитывая новую информацию.

— Кристаллы делятся с тобой тем, что тебе понадобится, — ответила Серафина. — Знаниями о том, как направлять процесс воссоединения. Как сделать его… мягче.

— Мягче?

— Да. Потому что есть два пути, странник. Быстрый и разрушительный — тот, которым пытался пойти Моргрейн. И медленный, постепенный — тот, что потребует от тебя всего твоего дара и всей твоей мудрости.

Поток знаний прекратился, оставив Максима дрожащим, но странным образом… более цельным. Словно части головоломки в его сознании наконец начали складываться воедино.

— А теперь, — Серафина указала на выход из пещеры, — тебе нужно готовиться к пути. Крепость темного властелина ждет, и времени остается все меньше.

— Почему меньше? — спросил Элрен.

— Потому что Совет магов не единственная сила, что движется в эти земли, — мрачно ответила она. — Грядет буря, и в ней сойдутся все, кто хочет решить судьбу Арханора по-своему.

Они поднялись обратно в зал Совета, где их ждали остальные. Глядя на своих спутников, Максим понял, что больше не может скрывать от них правду о цене, которую придется заплатить за исцеление мира.

Им предстоял серьезный разговор. И времени на него оставалось совсем мало.

Совет Измененных предоставил им комнату для совещаний — небольшой круглый зал с живыми стенами, которые меняли цвет в зависимости от эмоций присутствующих. Сейчас они пульсировали тревожными оттенками синего и пурпурного.

— Значит, — медленно произнесла Лайа, когда Максим закончил рассказывать об увиденном в подземной пещере, — когда магия воссоединится, всем придется… измениться?

— Да, — кивнул он. — Каждое живое существо в Арханоре будет затронуто. Некоторые изменятся сильнее, другие меньше, но…

— Но выбора не будет, — закончила Киарра. Её рука непроизвольно сжалась на рукояти меча. — Либо трансформация, либо смерть.

— Теперь понятно, почему Совет магов так отчаянно пытается нас остановить, — сказала Миара. — Они боятся не просто перемен — они боятся потерять себя.

Элрен, который задумчиво изучал узоры на стенах, повернулся к остальным:

— Дело не только в страхе. Совет магов построил свою власть на контроле над разделенной магией. В мире единой силы им просто не будет места.

— И что нам теперь делать? — спросила Лайа, глядя на Максима. — Мы все еще идем к крепости?

Максим посмотрел на осколок Кристалла Равновесия, тихо пульсирующий в его руках. Внутри него свет и тьма продолжали свой вечный танец, но теперь он видел в этом не противостояние, а… обещание.

— Да, — твердо сказал он. — Мы должны это сделать. Но… я пойму, если кто-то захочет остаться. Теперь, когда вы знаете цену…

— Даже не думай, — перебила его Лайа. — Я поклялась защищать тебя, и это не изменится, какие бы перемены ни грядули.

— Я тоже остаюсь, — кивнула Миара. — Как целительница, я знаю — иногда, чтобы исцелить, нужно пройти через боль перемен.

Киарра молчала дольше других, словно взвешивая что-то в уме. Наконец она сказала:

— Когда я присоединилась к этому путешествию, то думала, что мы идем сражаться со злом. Теперь я вижу, что все сложнее…, но от этого не менее важно. Я с вами.