«То, что соединяет их — не простая привязанность», — подумал он, и эта мысль одновременно ранила и странным образом утешала. Если их связь настолько глубока, настолько неизбежна, значит, в его отстранении от Юнь Лин не было его вины, не было какого-то недостатка, который он мог бы исправить.

Внезапно воздух наполнился странной вибрацией. Вода в декоративном пруду пошла рябью, хотя ветра не было. Птицы, дремавшие на ветвях над головой Лина, поднялись с тревожными криками.

Дверь комнаты распахнулась, впуская молодого послушника с расширенными от страха глазами.

— Юнь Лин! Учитель Чжан! — выпалил он. — Старшая Сяо Мин просит вас немедленно прибыть в главный зал!

Лин не расслышал ответа, но увидел, как изменились их позы — из расслабленных в напряженные, готовые к действию. Они синхронно двинулись к двери и вскоре исчезли из поля зрения.

Сердце Лина колотилось как безумное. Он мог уйти сейчас, вернуться в безопасное убежище теневого храма, доложить мастеру об увиденном. Но что-то удерживало его — не только ревность или любопытство, но странное, почти болезненное ощущение, что он должен увидеть больше, должен понять.

Небо на западе темнело неестественно быстро. Тучи, низкие и плотные, клубились над городом, двигаясь против ветра. В их глубине время от времени вспыхивали красноватые прожилки.

Лин двинулся вдоль стены, стараясь не попадать в полосы света от факелов. Его ноги сами несли его к западной стороне храмового комплекса. Барьер в его сознании пульсировал, реагируя на что-то приближающееся, опасное, чуждое.

Он нашел укрытие за массивной каменной колонной, откуда открывался вид на западный двор. Там уже собрались защитники — стражники с обнаженными мечами, целители, готовящие свое искусство, и среди них — две фигуры, выделявшиеся особой аурой уверенности.

Воздух колебался, как над раскаленными углями. А потом с западной стороны начал наползать туман — густой, чёрный, с пульсирующими красными прожилками. В его клубящихся глубинах мелькали силуэты — искаженные, неправильные, движущиеся рваными, механическими движениями.

Среди них Лин с ужасом узнал некоторых учеников школы Небесного Ветра — тех, с кем тренировался, делил трапезы, обсуждал древние тексты. Их движения утратили всякую природную грацию, глаза стали пустыми, а кожа покрылась черными венами.

В центре этого хаоса возвышалась фигура, казавшаяся более материальной и определенной. Высокий мужчина с неестественно удлиненными руками, черты лица которого постоянно смещались, словно не могли зафиксироваться. В его груди, сквозь полупрозрачную плоть, пульсировал черный кристалл.

Желудок Лина сжался. Он видел такой кристалл в потайной лаборатории школы Небесного Ветра — черный камень, пульсирующий неестественной жизнью, словно сердце существа из иного мира. Старшие мастера проводили над ним какие-то ритуалы, шептали заклинания на языке, которого он не понимал.

Старший целитель Лю вышел вперед, пытаясь создать защитный узор. Его пальцы чертили в воздухе сложную последовательность знаков, но движения существа оказались быстрее. Одним рывком оно оказалось рядом с целителем. Рука, трансформировавшаяся в костяное лезвие, пронзила грудь старика.

Лин сглотнул подступившую к горлу тошноту. Он видел множество схваток между школами, но никогда — такую бескомпромиссную жестокость.

Чжан Вэй бросился вперед, окружённый золотистым сиянием, словно плащом из света. Юнь Лин двигалась одновременно с ним, серебристые нити оплетали её руки, формируя защитный узор.

Аватар скверны двигался с неестественной скоростью, его удлиненные конечности атаковали сразу с нескольких направлений. Но Чжан Вэй каждый раз оказывался в нужном месте в нужное время, словно предвидел движения противника.

Лин наблюдал, затаив дыхание. Его аналитический ум пытался осмыслить происходящее. Чжан Вэй не просто уворачивался от ударов — он выбирал пути, которые казались невозможными, появлялся там, где не должен был оказаться по всем законам физики и логики.

Но настоящее потрясение ждало его впереди. Юнь Лин сделала нечто такое, что заставило холодный пот выступить на спине Лина. Её руки, окутанные серебристым светом, погрузились в тени, словно в материальную субстанцию. Она вытянула из них что-то темное, вьющееся, похожее на живые чернила, и направила эту субстанцию на существ скверны.

“Техники Теневого Шёпота,” — беззвучно произнес Лин. Школа, обучающая контролю над тенями, о которой даже в Небесном Ветре говорили только шепотом. И Юнь Лин, целительница, несущая жизнь, теперь использовала эти техники с мастерством, недоступным новичку.

Как давно она обучалась этому? И почему скрывала от него?

Битва приближалась к кульминации. Когти аватара задели плечо Чжан Вэя, оставив рваную рану, от которой сразу же поползли черные линии. Но вместо того, чтобы отступить, воин рванулся вперед — прямо к существу.