Аристократы немного посверлили друг друга глазами и отвернулись. Мы с фениксом остались одни в комнате.

— Эвери, — позвал меня бывший муж. — Подойди.

Я нехотя подчинилась. Если бы не опора для балдахина, уже рухнула бы на заманчиво взбитые подушки.

— Как тебе луна? — мягко спросил феникс. — Она прекрасна, не так ли?

— Большая, — недоверчиво отозвалась я. Куда-то нас в романтику, что ли, понесло? Не самое подходящее время.

— Тебе как ледяной визарде полезно побыть в ее лучах.

Гидеон протянул руку. Я приняла ее и позволила ввести меня в круг лунного сияния. Да, приятно. И сонливость отступает, и сил прибывает.

Я даже не поняла, в какой миг феникс склонился надо мной и прижался губами к моему рту. Сердце затрепетало. Гидеон не позволял мне вздохнуть, его рука ласкала мой подбородок… губы переместились на шею… Я подалась вперед, тая под чувственными ласками. И отпрянула, осознав, что происходит.

— Ты… ты… — пробормотала я, отступая. — Решил воспользоваться моментом?

— Верно, — бывший кивнул. — А ты разве была против, ледяная визарда?

— Это нечестно. Ты мной манипулировал. Я устала…

— Но тебе понравилось. Первый наш поцелуй, да? Такой… чувственный.

— О чем ты, Гидеон? Ты несешь какой-то бред. У тебя случайно температура не поднялась?

— Со мной все в порядке. Кто ТЫ? Ты не Эвери. Теперь я в этом уверен.

Что делать в случае неожиданного разоблачения, я как-то не продумала.

Стояла и смотрела в глаза фениксу. Что ж, видимо, количество мелких промахов переросло в качество. И все-таки я попыталась поискать лазейки:

— Странное предположение, — холодный взгляд и поднятые брови. Я все же благородная лэнья, а не кто-то без роду и имени. — Хочешь сказать, что твою жену подменили? Родинку на бедре показать? Или ты уже не помнишь?

Феникс дрогнул. На миг. Может, родинку вспомнил, может, небольшой шрам на ступне. Ноги у Эвери были красивые, стопы узкие… хрупкие… изящные.

Вызов был принят.

— Покажи, — бросил бывший муж. А сам демонстративно скрестил руки на груди.

Хочешь стриптиз? А почему бы и не да. В конце концов, нас столько всего связывает…

Медленно потянула вверх платье, радуясь, что на мне простая, но чистая одежда, купленная на ярмарке. Упс! Шпилька словно случайно выскользнула из прически, обрушив серебристую копну волос на плечи. Свет луны преображал обычное в сказочное. На это я и рассчитывала.

И что, прежняя Эвери так не делала? Насколько я помню, жена феникса при каждом удобном случае пыталась соблазнить мужа. Или… или нет, не при каждом, а только когда ей это было нужно? Сам виноват. Браки по расчету взаимной любви не предполагают.

Ткань скользила по ноге, обнажая пядь за пядью. Есть в простых платьях своя прелесть. Они хорошо подчеркивают таящуюся под ними красоту, кружева нижней юбки навевают мысли о пышных подушках и прохладном постельном белье…

Чулки тоже неплохи. Облегают изящные икры золотистым шелком. Мое платье было безнадежно испорчено грязью, и я послала горничных губернатора к поздним торговцам (ярмарка не расходилась, продолжая возбужденно обсуждать вечерние события). Имевшие дело с капризными супругой и дочерью лэна Селердейна, девушки справились на «отлично». Особенно меня восхитили подвязки. Атласные с кружевом и толикой магии, чтобы чулки хорошо держались на ноге.

До родинки Гидеон не дотянул. Сжал челюсти и резко шагнул ко мне, но потом немыслимой силой воли взял себя в руки. Видно было, что он сдерживается из последних сил: волосы вспыхнули, глаза потемнели…. И это был не гнев.

— Хватит, Эвери. Поговорим серьезно.

Меня тоже вернуло в реальность. Какого черта я подалась на провокацию? Вообразила себя соблазнительницей? Чем бы это ни закончилось, мы бы потом оба жалели. Но жар, поднявшийся к груди и щекам, не хотел отступать. Пришлось призвать лед и прижать руки к лицу.

— Так все-таки Эвери?

— Ты приняла облик моей бывшей жены, но я не знаю, кто ты… или что. Слишком многое не складывается. Ты не узнала моего кузена, хотя вы много общались… Яран – один из немногих моих родственников, с которыми ты подружилась. Ты начала общаться с вайзами, разумными животными, и проявлять магические способности. Эти твои знания по целительству, взявшиеся ниоткуда – на лекарей учатся годами. Люди, которые тебя окружают, тянутся к тебе. Ты завоевываешь их доверие шаг за шагом. Эвери уставала от общения. Она была бестактна и разрушала доверие окружающих. Заботиться об оборотне? Фу. О целой семье? Научиться готовить? Жертвовать красотой и молодостью ради других? Немыслимо! Эвери до истерик боялась нечисти. Ты спокойно рассматривала крысту в клетке.