Лесник лишь вяло буркнул что-то и пошёл прочь.

Следующим сюрпризом стала пожилая женщина Евдокия, которая призналась, что всегда могла предсказывать смерть соседей и родичей за несколько дней до ужасного события. Круг показал тусклое чёрное свечение с болотно-зелёной примесью в сегменте, который обычно оставался пустым.

— Некромантия, — выдохнул Карпов. — Слабая, зачаточная, но несомненная. В Содружестве это… не приветствуется.

— Я не виновата! — испугалась женщина. — Я никогда мертвецов не поднимала!

— И не нужно, — быстро успокоила её Василиса, бросив предостерегающий взгляд на профессора. — В Угрюме мы не преследуем людей за их дары. Возможно, ваша способность поможет спасать жизни — предупреждать о болезнях или опасности.

— Не бойтесь, милая, — подала голос Надежда Кронгельм. — Знаете, я родом из саксонской семьи. Мой дедушка рассказывал, что у него на родине таких, как вы, называли «хранителями порога» и очень уважали.

Она помогла дрожащей женщине выйти из круга.

— Там некромантов не жгли на кострах, а приглашали в дома. Они могли почувствовать, когда смерть приближается, и помогали семьям подготовиться, попрощаться. А иногда — предупреждали врачей, что нужно поторопиться. Дедушка говорил, что его прабабку от лихорадки спасла именно такая женщина — почувствовала тень смерти и велела срочно везти к целителю.

Это новость несколько успокоила Евдокию, которая явно было уже решила, что ей нужно сейчас же идти на погост и поднимать армию упырей. Благодарно кивнув, та поспешила прочь.

К вечеру, когда солнце уже клонилось к закату, осталось проверить последнюю пару — Дмитрия и Раису, тех самых «улучшенных» бойцов из лечебницы Фонда.

Дмитрий встал в круг первым. Крепкий мужчина с неестественно плавными движениями и странным, механическим взглядом. Когда Карпов активировал руны, произошло нечто невиданное.

Вместо свечения в отдельных сегментах, весь круг словно ожил. По рунам пробежала волна тёплого золотистого света, пульсирующего в такт дыханию Дмитрия. Свечение концентрировалось не в стихийных секторах, а вдоль контуров человеческой фигуры, прорисованной в центре схемы, которую обычно никто не замечал.

— Я… я такого никогда не видел, — признался Карпов, отступив на шаг. — Это не стихийная магия. Это что-то, связанное с самим телом.

Надежда Кронгельм обошла круг, пытаясь понять закономерность.

— Согласна. Это не похоже ни на одну известную мне магическую сигнатуру. Что-то совершенно иное.

Когда в круг встала Раиса — женщина средних лет с изящными стремительными движениями — эффект оказался противоположным. Свет в круге начал меркнуть, словно его поглощала невидимая сила. По краям рунической схемы заклубились странные искажения, а центральный кристалл окрасился в глубокий фиолетовый цвет, переходящий в чёрный.

— Что это? — Василиса невольно отступила назад. — Я никогда не видела, чтобы руны реагировали подобным образом.

— И я, — признался Карпов, снимая очки и протирая их дрожащими руками. — За тридцать лет изучения магической теории… Это выходит за рамки всех классификаций.

— Возможно, эксперименты Фонда как-то изменили их магическую систему, — предположила Надежда. — Создали что-то… новое. Неизученное.

— Или пробудили что-то очень древнее, — пробормотал профессор. — Нужно будет рассказать об этом Прохору. Зарецкий, помнится, тоже говорил, что не смог диагностировать их дары. Возможно, воевода сможет пролить свет на эту загадку.

После завершения проверок троица магов собралась в небольшой комнате для подведения итогов.

— Тридцать восемь человек из ста пятидесяти, — подсчитал Карпов. — Двадцать пять процентов. Феноменальный результат.

— И такое разнообразие даров! — Василиса не могла усидеть на месте от волнения. — Менталист, фитомант, некромант… Да в академиях за такими студентами охотятся!

— Главное теперь — правильно организовать их обучение, — заметила Надежда. — Необученные маги могут быть опасны и для себя, и для окружающих.

— Нужно немедленно рассказать Прохору! — решила княжна. — Он должен знать о наших находках. Особенно о Дмитрии и Раисе — это может быть важно.

Но тут Надежда мягко положила руку ей на плечо.

— Василиса, дорогая, воевода сейчас у колодца. Помните? Стихийное погружение Полины.

— Ох! — княжна осеклась на полуслове. — Я совсем забыла! Целые сутки он там…

— Завтра утром Полина выйдет из погружения, — напомнил Карпов. — Тогда и расскажете.

— Вы правы, — вздохнула геомантка, усаживаясь за стол. — Просто я так взволнована! Представляете, какие возможности открываются?