— Капитан, это же я, Марков! — отчаянно кричал криомант, заслоняясь ледяным щитом от удара. — Опомнитесь!

Но Ярослава его не слышала. Она была где-то далеко, в своём личном кошмаре, переживая заново какую-то трагедию, о которой я мог только догадываться.

Я рванулся к ней, на ходу формируя заклинание. Нужно было остановить её, не покалечив. Каменные путы она разрубит, да и времени на аккуратность не было — княжна загнала в угол одного из снайперов.

Тогда я сделал то, что умел лучше всего. Создал из окружающего металла — подков, гвоздей, обрывков проволоки — десятки тонких, но прочных лент. Они взвились в воздух и обвили Ярославу подобно коконом, сковав руки и ноги. Меч выпал из разжавшихся пальцев.

— Отпусти! — взвыла она, пытаясь вырваться. — Я должна зарезать его как свинью! Он убил папу! Я должна!

Я подошёл ближе, усиливая Крепость духа. Чёрные нити вокруг её головы извивались, пытаясь сопротивляться моему заклинанию.

— Ярослава, — твёрдо произнёс я, глядя в её безумные глаза. — Шереметьева здесь нет. Это твои люди. Северные Волки. Те, кого ты поклялась защищать.

— Ложь! — она дёрнулась в путах. — Я вижу его! Вижу его вероломную рожу!

— Ярослава, я приказываю тебе очнуться!

Эффект был подобен удару хлыста. Княжна вздрогнула всем телом, глаза на миг прояснились, затем снова затуманились. Но этого мига хватило, чтобы Крепость духа пробилась сквозь ментальный яд.

Ярослава обмякла в металлических путах. По её щекам потекли слёзы.

— Что… что я наделала? — прошептала она, глядя на раненых. — Марков… Федя… я же могла…

Я ослабил путы, позволяя ей опуститься на колени. Северные Волки тут же окружили свою военачальницу, проверяя, в порядке ли она.

— Простите меня, — Ярослава смотрела на своих бойцов с ужасом. — Я… я думала, что снова там. В тронном зале. Думала, что вижу…

— Мы понимаем, капитан, — Марков присел рядом, прижимая окровавленную руку к боку. — Эта тварь лезет в голову, вытаскивает самое страшное на свет.

Я помог княжне подняться. Она пошатнулась, но устояла.

— Спасибо, — тихо сказала она, не глядя мне в глаза. — Если бы не вы… я бы убила своих людей. Тех, кто верит мне.

— Кощей бьёт по самому больному, — ответил я. — Никто не застрахован. Идёмте, нужно обработать раны ваших бойцов.

Четверть часа пролетела в бешеном темпе. Постепенно, метр за метром, улица за улицей, мне удалось погасить основные очаги безумия. Лорд, как и полагается грамотному врагу, врал, преувеличивая собственные возможности. Уж не знаю, что позволило ему накрыть сразу всю крепость, но вот давить без остановки он всё же не мог, как бы ни бахвалился.

Израсходовав больше восьмисот капель магической энергии, я сумел создать временные защитные барьеры в ключевых точках острога. Но я понимал — это лишь временная передышка. Стоит ослабить защиту, и безумие вернётся.

В доме алхимика я нашёл Зарецкого и Светова. Оба выглядели так, словно их пропустили через мясорубку — бледные, с кровоподтёками под глазами, руки мелко дрожали.

— Это кошмар какой-то, — простонал Александр, массируя виски. — Словно тысяча молотов бьёт по черепу изнутри.

— У меня есть теория, — хрипло произнёс Светов, с трудом фокусируя взгляд. — Заметили закономерность? Чем сильнее маг, тем мощнее воздействие. Простые Ученики отделались головной болью, Подмастерья, — кивок в сторону Зарецкого, — уже теряют контроль над способностями, а Мастера… — он не договорил, поморщившись от новой волны боли.

— Логично, — кивнул я, обдумывая услышанное. — Кощей бьёт по самому ценному ресурсу острога — магам. Выведет нас из строя, и защищаться будет некому.

— Но почему на вас воздействие слабее? — спросил Зарецкий, вглядываясь в меня воспалёнными глазами. — Вы же тоже Мастер, причём из сильнейших.

Я пожал плечами, не желая вдаваться в подробности о своём императорском прошлом и закалённой веками воле:

— Возможно, дело в специфике моего дара. Но это неважно. Важно другое — почему Кощей не использовал такое оружие раньше? Что изменилось?

Светов и Зарецкий переглянулись. Георгий первым озвучил догадку:

— Может, дело в расстоянии? Раньше он был далеко, а теперь…

— Теперь он близко, — закончил я. — Достаточно близко, чтобы дотянуться своей волей до каждого жителя острога. Это объясняет выбор момента для атаки — понял, что его невольный агент провалил своё задание и не смог расколоть Угрюм, распалив междоусобицу.

— Или он накапливал силы, — предположил Александр. — Такой массированный ментальный удар требует колоссальных затрат энергии. Возможно, он долго готовился, собирал жизненную силу в жертвах…