Шрифт:
— Все ушли! — донёсся его голос по амулету. — Активирую механизм!
Каждый подземный ход был оснащён системой обрушения — специальные подпорки, которые можно было выбить, заваливая туннель. Это не даст Бездушным прорваться следом за отступающими.
Грохот сотряс землю. Северный равелин просел, когда под ним обрушился туннель. Пыль поднялась столбом, на мгновение скрыв происходящее. Потом донёсся ещё один взрыв — восточный равелин активировал свои заряды.
Но что-то пошло не так с северным проходом.
— Человек под завалом! — взволнованный голос в амулете. — У самого выхода! Он жив!
Я сделал несколько шагов назад к краю стены и заглянул во внутренний двор бастиона. Там уже копали — десяток человек разбирали камни и землю. Из-под завала торчала рука в порванной форме.
— Осторожнее! — крикнул кто-то. — У него что-то с ногами!
Наконец вытащили. Молодой парень, тот самый, что прикрывал отход. Левая нога согнута под неестественным углом, белая кость пробила кожу. Правая рука безжизненно повисла — явный перелом. Без сознания, но дышит.
— В лазарет, живее! — скомандовал я.
Четверо подхватили раненого и понесли к Альбинони. Я проводил их взглядом, понимая — это только первая серьёзная потеря. И далеко не последняя.
С падением равелинов ситуация резко обострилась. Теперь Бездушные могли подойти вплотную к основным стенам. Мы потеряли важное преимущество — возможность встречать врага на дальних подступах. Хорошо хотя бы, что бастионы позволяли расстреливать пространство у самых стенах, нивелируя «слепые» зоны.
— Всем постам, — произнёс я в амулет. — Равелины пали. Готовьтесь к штурму основных стен. Это будет долгая ночь.
И действительно, новая волна Бездушных уже накатывала на наши укрепления, но теперь их не истребляли сразу с трёх сторон.
Настоящее испытание только начиналось.
Глава 3
С падением равелинов Бездушные хлынули к основным стенам. Я видел, как десятки Трухляков скапливаются у нашего частокола, пытаясь сломать его или взобраться вверх по стенам.
— Активировать оптическую башню! — скомандовал я.
На северном бастионе пришла в движение массивная конструкция. Каменная башня, похожая на помесь обсерватории и осадной машины, развернула свою систему зеркал. Телескопические штанги выдвинулись, настраивая фокусировку. В центре установки пульсировало несколько высоких саженцев Светобоя, их синеватое сияние усиливалось с каждой секундой.
Оператор — один из наших умельцев, обученный Грановским — крутил рукояти, наводя главное зеркало на скопление Бездушных. Десятки меньших зеркал улавливали свет Пустодрева, направляя его в центральную линзу. Воздух вокруг башни задрожал от концентрированной энергии.
А затем ударил луч.
Ослепительная полоса чистого синего света прорезала темноту. Там, где она коснулась земли, Бездушные вспыхивали как факелы. Трухляки превращались в пепел за секунды, их иссохшие тела не выдерживали концентрированной энергии Светобоя. Даже прочный хитин Стриг трескался и плавился под воздействием луча.
Оператор медленно поворачивал башню, выжигая широкую полосу в море монстров. Сотни тварей погибли в считанные минуты, их останки рассыпались чёрным пеплом. Воздух наполнился запахом горелой плоти и озона.
Но Бездушные адаптировались. Они начали рассредоточиваться, избегая плотных скоплений. Некоторые использовали трупы собратьев как щиты, продвигаясь под их прикрытием. И главное — луч мог работать только в одном направлении одновременно.
— Спринклерную систему, сектор два и три! — приказал я.
По верхнему краю стен зашипели трубы. Титановые резервуары, созданные моими руками, исправно подавали смесь. Мелкая морось окутала подступы к стенам — настойка Дымянки с добавлением серы.
Эффект проявился мгновенно. Бездушные, попавшие под распыление, дёрнулись и попятились. Дым от смеси жёг их ноздри, проникал в лёгкие, вызывая судороги даже у этих нечувствительных к боли существ. Трухляки метались, пытаясь выбраться из зоны поражения. Стриги издавали пронзительный скрежет, их дыхательные отверстия забивались едким составом.
Образовалась мёртвая зона шириной в десяток метров. Бездушные огибали её, сбиваясь в узкие коридоры между участками распыления. Это облегчало работу стрелкам — теперь они знали, откуда ждать атаку.