Шрифт:
– Что скажешь? – спросил Джейк.
– Конец света – звучит красиво, - сказала Лиз. – А что там, где конец света?
– Я, честно говоря, не знаю, - сказал Джейк.
– Может, там стоит стена, на которой написано: «Конец света. Дальше пути нет. Спасибо.»?
– «Спасибо»? – улыбнулся Джейк. – Почему там будет слово «Спасибо»?
– Ну, спасибо тем, кто дошел до конца света, чтобы посмотреть, что там, - пожала плечами девочка. – Не зря ведь они туда топали.
– Ха, ну да, логично, - покивал Джейк. Его воображение живо нарисовало картинку: высокий кирпичный забор с колючей проволокой и слово «спасибо» через каждые три метра. – Так что – на край света рванем?
– Я хочу на край света, - просто сказала Лиз. – А ты?
– Почему бы и нет? – пожал плечами Джейк. – На край света – так на край света. Только вот нам придется тут прожить целых два месяца.
– Ну и что.
– Это-то да… - протянул Джейк. Он мысленно пересчитал их «капиталы». На два месяца питания и оплаты жилья не хватит. А ведь еще и за поезд платить придется. Кстати об этом…
Джейк вернулся к кассе и откашлялся. Желтая женщина засунула язык в рот, отложила книгу и снова внимательно посмотрела на мальчика.
– Сколько стоит проезд до конца света, на двоих? – спросил Джейк. Ему ответили. Тот задумчиво почесал голову. – Спасибо.
– Не за что.
– А где тут можно найти какую-то подработку? Просто нам надо…
– Надо дожить до следующего поезда, - с пониманием кивнула женщина. Ее взгляд внезапно потеплел. Джейк удивился. – Помню, я тоже была в подобной ситуации. Совсем одна, бегущая от миллиона проблем… - Она мечтательно закатила глаза и на миг показалась детям совсем юной девушкой, еще не пережившей все то, что с ней случилось, еще верящей в чудеса, и что все будет хорошо. Казалось, если прислушаться, то в этот момент даже можно было услышать ее мурлыканье. Она вновь открыла глаза, улыбнулась и сказала: - Если бы не добрые люди, я бы умерла от голода. Так что теперь и я вам помогу, верну этот «кармический долг», но только если вы пообещаете в подобной же ситуации помочь нуждающимся, - она строго посмотрела на детей, - ведь обещаете?!
– Обещаем, - пискнули дети хором.
– То-то же! – кивнула женщина. – Идите вон в ту дверь, - она махнула рукой в сторону двери с надписью «Служебное помещение», - Спросите Семёныча. Скажите, что на счет мелкой работы. Он вам что-то, может, подскажет. Бегите, щеглы!
– Спасибо! – Джейк улыбнулся желтой женщине. Та улыбнулась в ответ. Одной рукой она надела на нос очки, другой взяла книгу, другой – почесала нос, и еще одной – подперла щеку.
Часть первая. Фрагмент 18
Глава следующая.
«Мы встретимся на улице
Интеллектуальных Карасей
И пойдем гулять
По бульвару Пьяных Черепах…»
Народная песня.
Дизель жил своей жизнью: дымной, чадной и суетной, не останавливающейся ни на секунду: утро, день, вечер, ночь – все едино. Всегда все куда-то спешат, кто-то что-то делает: работает, спит, любит, ест, ненавидит или вдыхает смог. Работал и Джейк: временно принятый разнорабочим в ремонтную бригаду железнодорожного вокзала. Работала и Лиз, состоявшая в той же бригаде младшей уборщицей. Джейк с утра до ночи (а порой и наоборот – с ночи до утра) ходил вместе с бригадой техников по вокзалу и выполнял мелкий ремонт всего: от завинчивания болтов на скамейках для посетителей, до полной реставрации стенных мозаик.
Заменять иногда выбиваемые огромными птицами стекла ребенка не пускали. Впрочем, Джейк и не рвался.
Бригадиром у парня был солидного вида минотавр, к которому все обращались исключительно «Семёныч». Минотавр был не молод, носил только штаны, вид имел тертый жизнью и, вкупе ко всему, обладал еще и солидным пивным животом. С подчиненных своих требовал он многого, ибо отчитывался непосредственно перед директором железнодорожного вокзала, но и хвалить и поощрять тоже не скупился, за что был уважаем. К Джейку он относился сначала с недоверием, но, увидев работоспособность мальчика, малость успокоился.
Лиз же подчинялась главной уборщице: женщине лет пятидесяти, большой и суровой. Впрочем, все коллеги девочки обрадовались пополнению: Лиз без труда могла пробраться в узкие и тесные места и навести там порядок. Поэтому девочка большую часть рабочего времени проводила под сиденьями в вагонах поездов или на багажных полках, куда другие уборщицы не могли попасть физически.
Качество уборки росло, поэтому девочку на станции любили.
Те ценные «вещички», что дети забрали при побеге у работорговцев, Джейк и Лиз в первый же день обменяли на билеты «до края света». Остаток ушел на питание. Детям несказанно повезло, что помимо символической зарплаты им полагалось бесплатное трехразовое питание и даже маленькая комнатка для ночлега. В комнате стояла кровать, на которой дети умещались с трудом, два стула и разбитый жизнью столик. Больше ни для чего места не хватало.
Брат и сестра приспособились. У них попросту не было выбора. Они молча терпели тесноту и скудную еду, тяжелую работу и крики начальства. Они просто ждали. Ждали, когда кончится время в часах.
Надежда все еще жила в их сердцах.
Однажды к Джейку подошел человек. Был он светел лицом и голубоглаз, речь имел плавную и голос приятный. Этот человек, увидев, что у Джейка есть сестра и что он изо дня в день выполняет черную работу на железнодорожной станции, предложил мальчику продать его сестру за весьма неплохую сумму.