– В субботу? – не понял мальчик.

– Не важно, - отмахнулся староста. – И все, каждый, считают, что это – нормально. Джейк, я верю, что ты сейчас не сможешь этого понять и принять, но и я не могу понять твоего отвращения к тому, что делаем мы. Для нас это – норма. Употреблять в пищу существ, не являющихся людьми. Порой тут бывает крайне голодно и тогда у тебя стоит вопрос: съесть какую-то тварь с головой собаки или потерять из-за голода своих детей и жену. Прости, но мы выбираем жить. Зато человеческая жизнь для нас – самое святое, что только может быть. Понимаешь? Так мы воспитаны. И не собираемся ничего менять. Мы – не дикари. Для нас, скорее, ты – дикарь, раз не видишь и не понимаешь всего этого.

Помолчали.

– Утром мы уйдем, - тихо сказал Джейк. Голос его был тверд. – Спасибо вам за все, что вы нам дали. Кров, пищу… Вы очень славные. Только мы не останемся.

– Очень жаль это слышать, Джейк, - опечалился староста. – Мы начали привыкать к вам. Да и Лиз уже подружилась с моими внуками… Ну да ладно. Уходите – так уходите. Никто не станет чинить вам препятствий. Мы дадим вам еды в дорогу.

– Спасибо, - кивнул Джейк.
– Последняя просьба: Лиз ничего не говорите. Про ваши «гастрономические пристрастия».

– Разумеется, - кивнул староста. – Мы не дураки ведь. Понимаем, что она – маленькая девочка, не правильно воспитанная с детства.

– Спасибо.

Как только рассвело, Джейк собрал вещи, с благодарностью принял еду в дорогу, тепло попрощался со всеми, с кем успел познакомиться и увел свою сестру обратно на дорогу.

Меряя шагами пространство, Джейк гадал: знал ли Кузьмич о «гастрономических пристрастиях» жителей этой славной с виду деревеньки? Почему-то мальчик думал, что торговец органами не имел ни малейшего понятия о том, чем его там угощали местные.

Взгляд Джейка упал на поля вокруг деревни: славный в этом году будет урожай. Впрочем… как говорил один человек – мертвецы – лучшее удобрение.

Глава следующая.

Еще за десяток километров до города небо начало будто портиться: посерело, затянулось гнусными тучами. Солнце померкло и воздух заметно сгустился и похолодал. Это живо напомнило детям их родное селение. Напомнило и насторожило.

Жители деревни, которую они покинули пару дней назад, дали детям новую одежду: песочного цвета штаны и рубашку Джейку (а еще темно-коричневый плащ длиной до середины бедра) и темно-синий плотный комбинезон с теплой бежевой рубашкой для Лиз. Поначалу детям было жарко в новых вещах, но позже, когда воздух стал холоднее из-за облаков, задерживающих солнечное тепло, брат и сестра оценили доброту жителей покинутой деревни по достоинству.

Вскоре, дети увидели его. Огромный и давящий, серый и пыльный, будто разрушающий сам себя, город из бетона, кирпича и стали. Дома – гораздо выше всего того, что Джейк и Лиз видели раньше – некоторые поднимались на немыслимую высоту – десять, а то и двенадцать этажей!

Эти уродливые бездушные небоскребы напоминали обломки костей, царапающих небеса.

Среди прямоугольников зданий виднелись тонкие палочки труб, извергающие клубы дыма, не рассеивающегося ветром. Кузни ли то были, или же купальни – дети не знали. Впрочем, они бы и предположить не могли, что где-то может существовать такая вещь, как «центральное отопление»: большая часть дымящих труб вырастала как раз из помещений с огромными печами и котлами, в которых мощные насосы безостановочно перегоняли кипяток по керамическим магистралям прямиком в батареи богатых жителей города.

Девятипалые жители деревни говорили, что где-то в этом городе есть железнодорожная ветка и что детям следует найти ее. Там должна быть или карта, или, по крайней мере, список городов и направлений, куда можно убраться. Или уехать. Все зависит от мотивации человека, желающего покинуть эту точку пространства.

Городской стены не было. Черты города, как таковой, - тоже. Просто посреди поля, по бокам от дороги, по которой шли Джейк и Лиз, стали попадаться дома. И их становилось все больше, больше… Чем дальше Лиз и Джейк шли по дороге, тем больше высилось домов вокруг и тем выше они становились: поначалу у дороги стояли невысокие, покосившиеся от времени одноэтажные домики. Дальше пошли двух и трехэтажные строения. И далее – выше, выше… и красивее. Все больше вокруг становилось разноцветных огней и света: огоньки мигали, вспыхивали, гасли и будто танцевали, образуя буквы или даже целые текстовые послания. Некоторые складывались в движущиеся картинки людей и предметов.

– «Добро пожаловать в Дизель!» - прочел Джейк одну из табличек. – «Город больших людей с большими возможностями»… Как двусмысленно, - усмехнулся мальчик.

– Что такое «дизель»? – спросила Лиз.

– Это город так называется.

– Джейк, а почему огоньки мигают? – шепотом спросила девочка. – Никто так быстро свечи не зажжет.

– Ну… - Джейк не знал, что заставляет огоньки мигать. – Может быть, в них светляки сидят?

Лиз тут же подбежала к одному окну, облепленному сетью из лампочек, и прилипла к стеклу носом. Посмотрев пару секунд на яркие огоньки по ту сторону витрины, она вернулась к терпеливо ожидавшему ее брату.