— Чистая одежда, как велела государыня, — сказал он.

— Ну вот, — радостно сказала Виллемина. — Сейчас мы избавим ваш чудесный корабль от вонючих тряпок, а потом освободим кают-компанию. И вы сможете всё обсудить и учесть.

И когда все мужчины ушли и прикрыли двери, чтобы мы с Виллеминой могли привести себя в порядок, моя драгоценная королева убедилась, что нас никто не видит, и порывисто обняла меня. Прижалась изо всех сил — и прошептала в самое ухо:

— Карла, милая сестрёнка, как же мне было страшно! Я думала, что грохнусь в обморок, там, на палубе! — и вздохнула, а я отметила, что она научилась вздыхать. — Какое счастье для нас, что фарфоровые куколки не падают в обморок.

Я поцеловала её в висок:

— Ты — сказочная королева, и о тебе завтра будут петь песни портовые мальчишки. Восторженные.

Когда мы вернулись во Дворец, Ольгер сразу удрал в лабораторию, командным тоном запретив всем расходиться.

— Вас, барон, это касается особо, — сказал он. — И вас, прекраснейшая государыня, я бы очень просил… потому что беспокоюсь. Надо перестраховаться. У меня там есть… я за пять минут доделаю… только реакция пройдёт — и принесу. Вещь хорошая.

Никто не стал возражать — и дельно. Ольгер принёс банку с зеленоватой мазью или кремом — и обработал этим кремом руки Валора. Потемневшая, будто опалённая бронза от прикосновения губки с кремом приобретала тёплый мягкий блеск, который напомнил мне цвет загорелой человеческой кожи. С костей тоже пропал тёмный налёт, похожий на сажу.

На пальцах Виллемины этой черноты не осталось, — она держала только Око — но её ладони Ольгер тоже протёр, на всякий случай.

— Очень приятно, — ласково говорила Виллемина. — Скажите, дорогой мессир алхимик: можно, это будет мой крем для рук? Я чувствую забытое удовольствие, когда это вещество касается меня или когда я его касаюсь.

— Пусть будет, — Ольгер аж засветился от самодовольства. — Буду лейб-алхимиком вашего прекраснейшего величества. А эликсир отправил ещё и морякам, сейчас воспользуются, да и потом им может понадобиться, мало ли что.

— Роскошное название: «Военно-морской королевский бальзам», — заметил Валор с улыбкой в голосе. — Для некромеханических рук, не высушивает костей, придаёт бронзе благородный лоск. Можно давать рекламу в газету.

— Купившему фирма дарит великолепную отвёртку из закалённой стали и листок патентованной наждачной бумаги! — подхватила Виллемина.

И мы так расхохотались, что Тяпка гавкнула. Я заметила, что мы начинали перекидываться сплошными шуточками, когда усталость достигала предела. Почему-то в таком состоянии чувствуешь себя слегка пьяным — и всякие смешные глупости сами слетают с языка.

Я устала. Мне лично хватило бы и сеанса экзорцизма. Наставник Грейд отправился отдохнуть — и я ему тихо позавидовала: у всех остальных была ещё прорва дел.

Ольгер сказал, что ему надо в лабораторию, а если ему надо в лабораторию, а взгляд у него прозрачный и общий вид слегка обалдевший — значит, думает и мешать ему нельзя. Поэтому он раскланялся и свалил.

— Вас я хочу попросить о важнейшем деле, дорогой мессир Валор, — сказала Вильма. — Я поручила бы возглавить посольство вам, но вы незаменимы при дворе, мой друг. Я знаю, сколько важнейших дел держится на вас. Поэтому прошу найти кандидата. Вам надлежит отправиться в госпиталь во имя Лаола и ознакомиться с личными делами господ офицеров. Если нам повезёт и вы найдёте подходящую кандидатуру — введите, пожалуйста, его в курс дела. Возможно, ему потребуется побеседовать с тритоном или с экипажем «Миража». Если не повезёт, то у мессира маршала хранятся личные дела всех фарфоровых офицеров. Очень надеюсь, что мы найдём человека с образованием, умом и сердцем.

Валор понимающе кивнул:

— Да, экипаж «Миража» не подойдёт, хотя они доблестные и благородные воины. Мессиры — техники. Вести беседы о политике — это особый навык… Да, прекраснейшая государыня, я бы справился… но…

— Но вы не умеете делиться пополам, — закончила Виллемина. — Я не могу вас отпустить, дорогой. На вас — курсанты, исследования и связь с нашими особыми частями.

Валор поклонился:

— Пусть вас это не тревожит, государыня. Я найду замену.

Честно говоря, я порадовалась, что Валор остаётся. Мне с ним было надёжнее, я слишком привыкла: он рядом — значит, и многотомная энциклопедия внутри его памяти тоже. Нам тащили все сложные, странные и страшные случаи — одна бы я точно не справилась.

Я выдохнула, Валор отправился знакомиться с фарфоровыми офицерами, а мы с Вильмой поехали на верфь.

Там заканчивали постройку второго подводного судна, но Виллемину интересовало не это. Она хотела поговорить с инженерами, которые разрабатывали оружие для войны на море.

Мы много всего увидели.

Тут, на верфи, разрабатывали опытные образцы всего самого ужасного и смертоносного. Тупорылые торпеды выстреливались из особого аппарата, когда подводный корабль скрытно подбирался к обычному чужому кораблю. Торпеда врезалась в борт ниже ватерлинии, взрывалась — и врагу приходил конец. Снаряды для обычных корабельных пушек не показались мне интересными после этого, зато бомбы поражали воображение.