Шрифт:
– А еще мне очень не нравится жадность, – продолжал Вилен, методично уничтожая орудия пыток. – Четыреста золотых за мальчика. Окончательная цена.
– Но... но это же самоуправство! – заикаясь, пролепетал Кровер, вытирая выступивший на лысине пот. – Я пожалуюсь в магистрат!
– Пожалуйся, – равнодушно ответил Вилен, сжигая очередную палку. – Только объясни им, зачем тебе такой арсенал для «воспитания» восьмилетнего ребенка. Интересно, что они на это скажут?
Последняя палка рассыпалась пеплом. На стене остались только пустые крючки.
– Решай быстро, – Вилен повернулся к Кроверу. – У меня терпение не бесконечное. И палки уже закончились.
– Хорошо, хорошо! – Кровер судорожно открыл ящик стола и начал рыться в бумагах. – Четыреста... Сейчас оформлю...
Он быстро написал что-то на официальном бланке, поставил печать.
– Вот, держите. Ребенок ваш. – Но тут же добавил ехидно: – Только не думайте, что все так просто. Магистрат будет проверять условия содержания. Малейшее нарушение…
– Проверяйте, – перебил его Вилен, убирая документ во внутренний карман. – Только учтите, если с Боди что-то случится по вашей вине, вы об этом очень пожалеете.
Он положил на стол кошелек с деньгами. А я снова едва не опешила.
Так он знал? Знал, что все так будет и заранее взял с собой деньги?!
– Пересчитайте.
Кровер жадно набросился на золотые. Глаза его жадно заблестели. Да он едва не облизывался, глядя на них!
– Все правильно, – пробормотал он, пряча деньги в ящик стола. Еще и на ключ запер.
– Тогда до свидания, – Вилен взял меня за руку. – Идем за нашим сыном.
Мы вышли из кабинета. Только когда дверь закрылась за нами, я смогла нормально дышать.
– Мерзавец! – прошипела я. – Торгуется ребенком как товаром!
– Тише, – предупредил Вилен. – Здесь стены тонкие.
Я с трудом проглотила ругательства, Вилен же повел меня вниз. Прочь из этого места.
В коридоре уже слышались голоса детей – начинался новый день.
– Нина! Вилен! – К нам подбежали Гасти и Малик. Видимо, пришли на утренний пересчет.
– А мы думали, куда вы пропали? – запыхавшись, сказал Малик.
Глава 27.1
Боди вышел из-за их спин, почесывая в затылке.
– Боди, можно тебя на минутку? – поманила я его. Мальчонка опасливо на друзей покосился, но к нам пошел. Мы вышли с ним на улицу, я попросила у Вилена бумагу от Кровера, и без лишних слов протянула ее ребенку.
– Что это значит? – Боди покосился на нас и снова взялся перечитывать бумагу. Содержимое ее явно не внушало ему доверия. Конечно, мы уже говорили о том, что он будет жить с нами. Но, похоже, когда это превратилось в официальную реальность, принять это ребенку было не так просто.
– Это значит ровно то, что там написано, – смеясь подытожил Вилен. По голове его потрепал. – Тебе больше не нужно сюда возвращаться.
– Значит… значит я могу собрать вещи и больше… – с каждым словом глаза его раскрывались все шире. Недоверчивая радость сменилась радостью искренней.
Стремглав он кинулся обратно в приют, собирать вещи. Мы дождались его на первом этаже. А когда вышли, Гасти и Малик уже ждали на улице.
Боди за нашими спинами шуршал. Видно, что переживает… Не знает, как сказать друзьям, что больше не живет здесь?
– А чего вы тут? – Гасти подозрительно оглядел нас всех по очереди.
– Да так, – я едва сдерживала улыбку, поглядывая на Боди. Вилен вообще не скрывался. – Боди, думаю, вам сам расскажет.
Мальчишки отошли в сторону, похоже, предчувствуя что-то неладное. Но уже спустя несколько мгновений раздался вопль Гасти.
– Что?! – Ребята приняли трясти друга, обнимать его и явно радоваться. – Ты серьезно?!
Боди что-то объяснял в ответ, принимая поздравления. Похоже мальчишки искренне рады были за него.
Когда эмоции поутихли, Гасти подошел к нам, серьезно протянул Вилену руку.
– Я не помню своего отца, – серьезно заговорил он, – но точно знаю, на кого мне стоит равняться.
Вилен протянул руку в ответ, и я едва не рассмеялась легкой растерянности на его лице.
Впрочем, он быстро опомнился, серьезно глянул на мальчонку, крепко сжал его руку и коротко кивнул. Проявилась вдруг в осанке и военная выправка, и в глазах мелькнуло что-то правильно-суровое.
Несколько мгновений они смотрели друг на друга, и в этот миг я поняла, что теперь не только для Боди начнется новая жизнь, но и для всех нас. Новый этап, новое начало.