— И теперь?

— Теперь для эмансипации требуется выполнение целого ряда условий. Во-первых, наследник должен доказать свою финансовую состоятельность — иметь собственный доход не менее пятисот рублей в месяц. Во-вторых, необходимо пройти экзамен на знание законов и основ управления имуществом перед специальной комиссией. В-третьих, требуется поручительство не менее трёх знатных особ знатного достоинства. И в-четвёртых — что самое сложное — нужно личное одобрение князя.

Я откинулся в кресле, обдумывая услышанное. Условия действительно были почти невыполнимыми для молодых Бутурлиных, особенно в краткие сроки.

— Однако, — Стремянников поднял палец, и в его глазах блеснул азарт, — я нашёл кое-что интересное.

Юрист достал из папки потрёпанный том в кожаном переплёте.

— Это судебник двухсотлетней давности. Многие его главы уже отменены или заменены новыми редакциями, но я проверил — глава о службе в Пограничье до сих пор действует. Никто просто не удосужился её отменить, поскольку ею давно не пользуются.

— И что там сказано?

— Лазейка заключается в следующем, — Стремянников открыл закладку и процитировал: — «Ежели благородные особы добровольно поступают на государеву службу и отправляются в Пограничье для защиты обжитых земель от нечисти, сатанинских отродий именуемых Бездушными, и иных угроз, то на время их службы, при отсутствии родни, коей сии особы желали бы добровольно доверить управление своим имуществом, казна обязуется блюсти их владения, дабы не были оные растащены или разорены за время отсутствия служивых».

Я медленно улыбнулся, начиная понимать.

— То есть, если Илья и Елизавета добровольно отправятся служить в Пограничье…

— Именно! Их имущество на время службы автоматически переходит под управление и защиту казны. А поскольку они не доверяют управление Сергею Михайловичу, он не сможет получить доступ к их наследству. Более того, пока они на службе, любые попытки завладеть их имуществом будут расцениваться как посягательство на казённое добро.

— Блестяще, Пётр Павлович! Вы проделали отличную работу.

Адвокат смущённо поправил очки:

— Есть один нюанс, Ваше Сиятельство. Этот обычай хоть и действующий, но устаревший. Для такой службы требуется согласование князя. Нужно получить его дозволение отправиться служить в Пограничье и его одобрение на передачу управления властям над семейным имуществом.

— Это я беру на себя, — решительно сказал я, поднимаясь. — Ещё раз благодарю за помощь.

Проводив юриста, я немедленно связался с Трофимовым. Помощник князя ответил после третьего гудка.

— Добрый вечер, Владимир Сергеевич. Прохор Платонов беспокоит.

— Ваше Сиятельство, — голос Трофимова звучал устало. — Чем могу быть полезен?

— Помните наш разговор о молодых Бутурлиных? Я нашёл вариант, при котором князю практически ничего не нужно будет делать, но это поможет наследникам.

— Прохор Игнатьевич, — в голосе помощника появились нотки напряжения, — я же объяснял, что Его Светлость сейчас крайне занят. Южные районы, реформа органов власти, угроза войны с Владимиром… У него действительно нет возможности ввязываться в этот судебный процесс.

— Выслушайте меня, прошу вас. Всего минуту.

Трофимов вздохнул:

— Хорошо, я слушаю.

Я кратко изложил суть найденной Стремянниковым лазейки. По мере моего рассказа дыхание Трофимова становилось всё более заинтересованным.

— Любопытно, — протянул он, когда я закончил, — но всё равно, князь ясно дал понять, что не желает вмешиваться в семейные дрязги Бутурлиных.

— Владимир Сергеевич, — я сделал паузу, тщательно подбирая слова. — Николай Константинович Бутурлин погиб, защищая Сергиев Посад от Бездушных. Он отдал свою жизнь, уничтожая тварей, которые угрожали городу и его жителям. В том числе и семье князя.

Молчание.

— Разве самое малое, что князь может сделать для детей павшего героя — это помочь им сохранить наследство? Тем более что от Его Светлости требуется лишь поставить подпись под разрешением. Все дальнейшие хлопоты я беру на себя.

Трофимов тяжело вздохнул:

— Вы умеете находить правильные слова, маркграф. Хорошо, я поговорю с князем. Но ничего не обещаю.

— Благодарю. Буду ждать вашего звонка.

Ровно через четверть часа магофон зазвонил вновь.

— Его Светлость дал добро на ваш план, — без предисловий сообщил Трофимов. — Завтра утром он будет ждать вас и молодых Бутурлиных во дворце. Князь также просил передать, что помнит подвиг Николая Константиновича и ценит вашу заботу о его детях.

— Передайте Его Светлости мою искреннюю благодарность.

— Передам.

Завершив разговор, я откинулся в кресле с чувством глубокого удовлетворения.

Ранним утром следующего дня я встретил Илью и Елизавету Бутурлиных у парадного входа в гостиницу. Молодые люди выглядели взволнованными, — Илья теребил манжеты своего парадного костюма, а Лиза то и дело поправляла складки тёмно-синего платья. Оба были одеты подобающе визиту к князю, но в их глазах читалось беспокойство.

— Не нервничайте, — сказал я, усаживаясь с ними в машину. — Всё пройдёт гладко. Главное — следуйте инструкциям.