«Странно все это, – подумала я и цокнула языком, – они обычно жидкие и прозрачные, без запаха и вкуса».

– Это твое зелье? – усомнился Сергий.

– Ваня! – заголосила я на весь сад. – Беги сюда!

– Ты чего, Вехрова, задумала? – попытался остановить меня Пострелов. – Лучше бы поспешила котомку собирать да из Фатии убралась, пока жива! Чай, стража догадается, где тебя искать!

– Подожди, – остановила я его, следя взглядом за бегущим бодрой рысцой по садовой дорожке Иваном, – может, и не придется удирать.

Я осторожно, стараясь не вдыхать по-прежнему валящий дым, подняла кастрюльку, кое-где на стенках еще болтались ошметки желе-отворота. Я кашлянула и осторожно дотронулась пальцем до оранжевой массы, проверяя, получу ли ожог. Варево остыло, и ядовитость ушла.

– Ваня, – улыбнулась я подоспевшему Петушкову, – извини, но оближи мой палец!

Я сунула под нос приятелю перепачканный в оранжевом желе палец. Петушков с сомнением покосился на мою руку и нечищеные ногти.

– Ты лижи, а не высматривай! – рявкнула я.

– Ася, не надо, отравится! – заголосил Сергий в тот момент, когда Ваня послушно кончиком языка лизнул. В другое время Петушков бы сначала опробовал варево на мне, заставив облизать всю кастрюльку, более того, даже близко бы не подпустил меня к себе, тем паче не стал бы облизывать мой палец. Но известно: любовь глуха, слепа, а главное – делает людей идиотами. Откушав желе, Ваня скривился и мешком рухнул на землю, синея на глазах.

– Что с ним? – подскочил Сергий к приятелю и начал трясти его за плечи, пытаясь привести в чувство.

– Воды! – прохрипел очнувшийся Иван.

Сергий галопом кинулся к бочкам с водой для полива, наполнил ведро из-под компоста и облил дорогого друга с ног до головы. Ваня, задыхаясь, сел и посмотрел на меня ненавидящим взглядом:

– Опять за старое взялась? Отравить решила?

Я широко улыбнулась. Похоже, прежний Петушков вернулся к нам относительно без потерь. Сергий помог ему подняться, Ваня стал отряхивать перепачканный плащ:

– Как же я в таком виде к Прасковье Ивановне-то пойду!

«Что?! Какая, к лешему, Прасковья Ивановна?!» Я вытаращилась на Петушкова, осознавая, что потерпела полное фиаско и как теперь спасти друга, понятия не имею.

Мы побрели к веранде, я несла испорченную кастрюльку, на глаза наворачивались слезы. Что же теперь делать?

В этот самый момент в воротах появились стражники. Мы с Сергием застыли на месте, испуганно глядя то друг на друга, то на стражу. Один из приехавших, завидев меня, откашлялся и развернул длинный свиток:

– Вехрову Асию Прохоровну, – начал он поставленным голосом. Трезорка, захлебываясь лаем, кидался на незваных гостей, стараясь утащить вкопанную в землю будку. Конь под стражником заходил, нервно застриг ушами, не признавая в псе домашнее животное.

– Аська, в конюшню! – заголосил Сергий. – Я их задержу!

Я стремглав бросилась к конюшне, схватила свою лошадку. Выскочив оттуда верхом, без седла, кинулась к воротам. Стражи от неожиданности расступились, не сразу понимая, что преступница пытается скрыться от правосудия.

Вперед, к Али! На этой земле лишь один человек делает самые мощные отвороты: моя дорогая Марфа!

Стража между тем очухалась и кинулась вдогонку. Я носилась по улочкам, стараясь сбить их со следа и незаметно выехать из города. Поле с вытоптанной пшеницей, где я в прошлый раз вызывала дракона, теперь переживало нападение стада коров. Пастух спал в сторонке под тенистым дубом, не замечая сего безобразия.

– Али!!! – заорала я бешеным голосом. Лошадка, разгоряченная скачкой, не могла устоять на месте, я с трудом удерживала ее. – Али!

– Это опять дело жизни и смерти? – раздался из-за спины громкий бас дракона. Я повернулась. Лошадь фыркнула, почувствовав исходящую от Али опасность, и шарахнулась в сторону, я с силой схватилась за ее гриву, стараясь не свалиться с потной спины.

Дракон спокойно наблюдал в сторонке, а потом широко зевнул и промычал:

– Ну хочешь, я сожру ее!

– Чокнулся! – заорала я в ответ. – Меня и так Властитель мечтает на костре сжечь, а ты еще и его лошадь сожрать собрался!

– На костре сжечь? – удивился Али. – И чем ты ему досадила? Последний раз, насколько я помню, вы расстались друзьями. – Он хохотнул так, что в воздух вылетело облачко дыма. – Большими друзьями!

Со стороны дороги неслись громкие возгласы. Я оглянулась: у поля в нерешительности остановились стражи, страшась подойти к дракону. Неловко спрыгнув с лошади, приложившись о землю пятой точкой, я едва не заработала удар подкованным копытом по лбу, но увернувшись, залезла на дракона.