– Смерти? – Тетка скривила рот, готовясь к новому потоку слез, но я остановила ее:

– Марфа, я живая и здоровая! Пока!

– Сначала есть, потом спасать твою жизнь! – скомандовала Марфа и кинулась на второй этаж в крохотную кухоньку.

За едой я рассказала ей все, что произошло со мной за последний месяц. Лукинична охала, качала головой и по-настоящему жалела, что отпустила меня в далекую Данийю.

– Знаешь, Аська, – цокнула она языком, – отворот дело тонкое. Отвороты, как яды: на каждый яд делается свое противоядие, так же и отвороты. Мне бы посмотреть на приворотное зелье, враз бы сварила.

– Ну извини, – ощетинилась я, – я сама-то еле ноги унесла, а ты говоришь, пробы привезти! Может, можно что-нибудь сделать и так?

Марфа задумалась и кивнула:

– Не переживай, придумаем что-нибудь.

Она вышла из кухни, а я, разморенная горячим ужином и теплом, идущим с первого этажа от камина, подумала о том, что не нужна мне никакая Данийя с ее вечным летом и никакой Властитель. Пошлю-ка я к лешему Бабочку и все тайны, шлейфом тянущиеся за ней, и буду жить как прежде. Здесь меня любят, здесь я – центр Вселенной и точка отсчета всего.

– Нашла! – Марфа вернулась с раскрытой книгой в руках. – Смотри, – тетка нацепила на нос очки, – это зелье все привороты перебивает. Хотя у него есть побочные эффекты.

– К примеру? – заинтересовалась я.

Лукинична что-то долго высматривала на пожелтевших страницах, водя пальцем по строчкам.

– Ах, вот оно: «Известны случаи, когда вылечиваемый переносил свою страсть с привораживающего на ведьму, исцелившую его», – зачитала Марфа.

Я хмыкнула:

– Мне почему-то кажется, что «перенос страсти с одного объекта на другой» – это не про Властителя Фатии!

– А что, хорош собой этот Властитель? – Тетка хитро посмотрела на меня через стеклышки очков.

– Так себе, – передернула я плечами, стараясь не пересекаться с ней взглядом.

– Ну тебе лучше знать, – улыбнулась Марфа, – ведь этот стыдливый румянец и глаза-блюдца ничего не значат?

Я удивленно уставилась на нее:

– Какие глаза-блюдца? Я терпеть Фатиа не могу, он сделал мою жизнь невыносимой одним своим присутствием! Да вообще, кому он нужен? – разошлась я, подогревая себя праведным гневом. – Никому он не нужен!

– Конечно, – согласилась тетка, улыбаясь как-то особенно ласково и сочувственно. – Сварю я тебе зелье, спасешь того, «кто никому не нужен».

Марфа закрылась в каморке-мастерской, а я улеглась в ее огромную кровать, моментально засыпая.

«Зачем ты ушла? Вернись ко мне! Я жду тебя!» Я открыла глаза, охваченная слабостью и сладкой истомой. Мне было жарко в большой Марфиной кровати, тяжелое одеяло давило, я сбросила на пол горячую подушку. Что же со мной происходит? Кто ты? Кто мне поет? «Вернись, вернись, вернись».

Я подскочила, комнату затопил серый свет мартовского рассвета. Ночная сорочка прилипла к телу, я скинула ее. Ужасно хотелось пить и спать.

Когда я проснулась под утро, то долго не могла понять, где нахожусь. Это не была моя комнатка ни в Гильдии, ни на постоялом дворе в Фатии.

«В лавке, я в лавке у Марфы», – вспомнила я и довольно улыбнулась.

Я сладко потянулась, широко зевнула, и тут в голове мелькнула мысль: «Али!»

Я вскочила с кровати, натянула порты с рубахой и ласточкой слетела на первый этаж.

– Доброе утро, Асенька! – кивнула тетка, стоящая за кассой. В лавке толпились покупатели. Мой взлохмаченный вид и бешеный взгляд заставил некоторых шарахнуться в сторону, другие с интересом и любопытством рассматривали меня. Очевидно, это были знакомые с историей о маленьком данийском Наследнике.

– Али! – заорала я как чокнутая, выскакивая на улицу в сандалиях, но тотчас быстро возвратилась в лавку за сапогами и тулупом.

– Кто такой Али? – забыв про клиентов и поддавшись моей панике, взвизгнула тетка.

– Мой дракон! – отозвалась я, снова скатываясь с лестницы уже в Марфиных старых валенках и в ее же потрепанном тулупе.

– Твой – что? – не поняла тетка.

Но я уже выскочила за дверь.

Картина, представшая моим глазам рядом с конюшнями Совета магов, повергла меня сначала в шок, а потом в бесшабашное веселье. Али с самым затравленным видом озирался по сторонам и крутил хвостом, сбивая с ног окруживших его стражей – из числа наиболее смелых. Те, в свою очередь, трясясь от страха, что чудище проглотит каждого по очереди, пытались накинуть на шею дракона веревки, дабы связать несговорчивую тварь, но падали, сбитые с ног хвостом неповоротливого Али.