испуганный (в раннем госте он заподозрил судебного

пристава, присланного забрать его дочь), вздохнул сво-

бодней, когда пришедший снял шляпу, спустил плащ и он

узнал в незваном госте благородного мэра Славного Го-

рода, чье появление в его доме во всякую пору означало бы

немалую милость и честь, а в этот час показалось чуть ли не

чудесным, хотя при создавшихся обстоятельствах не могло

не встревожить хозяина.

– Сэр Патрик Чартерис? – сказал Гловер. – Ваш сми-

ренный слуга не знает, как благодарить вас за высокую

честь…

– Брось! – сказал рыцарь. – Сейчас не время для пустых

любезностей. Я сюда явился потому, что в час испытаний

человек сам свой вернейший слуга. Я успею только пред-

ложить тебе бежать, добрый Гловер: твоя дочь и ты обви-

нены в ереси, и сегодня королевский совет издаст приказ

арестовать вас. Промедление будет стоить вам обоим сво-

боды, а возможно, и жизни.

– Дошли и до меня такие слухи, – сказал Гловер, – так

что я и сам думал сейчас поехать в Кинфонс, чтобы обелить

себя по этому доносу и просить у вашей милости совета и

покровительства.

– Твоя невиновность, друг Саймон, мало поможет тебе

там, где судьи предубеждены*. Мой совет будет короток:

беги и выжидай более счастливой поры. А с моим заступ-

ничеством придется повременить до того часа, когда волна

спадет, не причинив тебе вреда. Тебе надо будет переждать

несколько дней или, возможно, недель где-нибудь в ук-

рытии, а там церковников поставят на место. Опираясь в

придворных интригах на герцога Олбени и выставляя

единственной причиной всех народных бед распростра-

нение ереси, они сумели полностью подчинить короля

своему влиянию.

Но я уверен, что скоро им дадут отпор. А пока что, да

будет тебе известно, король Роберт не только предоставил

им полномочия на подавление ереси – он еще согласился

утвердить папского ставленника Генри Уордло* архиепи-

скопом на престоле святого Андрея и примасом Шотлан-

дии. Таким образом, он в угоду Риму отступился от всех

вольностей и непререкаемых прав шотландской церкви,

которые так смело отстаивали его предки со времен

Малькольма Кэнмора. Его храбрые отцы скорей подписали

бы договор с дьяволом, чем пошли в таком вопросе на ус-

тупки Риму.

– Вот горе! А какой же выход?

– Никакого, старик, кроме немедленной перемены при

дворе, – сказал сэр Патрик. – Наш король – что зеркало: не

имея в себе света, оно всегда готово отразить тот свет, ка-

кой окажется поближе. Ныне Дуглас, хоть он и спелся с

Олбени, все же не склонен поддерживать притязания кня-

зей церкви, так как он с ними рассорился из-за тех поборов,

которые произвела его свита в Абербротокском аббатстве.

Скоро граф возьмет большую силу, потому что, по слухам,

он обратил Марча в бегство. Дуглас вернется, и сразу все у

нас пойдет по-другому, потому что его присутствие на-

ложит узду на Олбени, это тем вернее, что многие бароны,

и я в том числе (скажу тебе доверительно), решили спло-

титься вокруг графа для защиты наших прав. Значит, с

появлением Дугласа при королевском дворе придет конец

и твоему изгнанию. Тебе нужно только найти местечко, где

бы ты мог укрыться на время.

– На этот счет, милорд, – сказал Глосер, – мне ломать

голову не придется, потому что сейчас я вправе рассчиты-

вать на покровительство одного из властителей Горной

Страны, Гилкриста Мак-Иана, вождя клана Кухил.

– Ну, если ты можешь ухватиться за его плащ, тебе нет

нужды искать иной помощи: за рубежом Горной Страны

закон бессилен, кто бы ни повел судебное преследование,

мирянин ли из Нижней Шотландии или наши церковники.

– Но как быть с моей дочерью, благородный сэр, с моей

Кэтрин? – спросил Гловер.

– Пусть едет с тобой, приятель. От овсяных лепешек ее

зубы станут лишь белее, козье молоко вернет ей румянец,