Шрифт:
испуганный (в раннем госте он заподозрил судебного
пристава, присланного забрать его дочь), вздохнул сво-
бодней, когда пришедший снял шляпу, спустил плащ и он
узнал в незваном госте благородного мэра Славного Го-
рода, чье появление в его доме во всякую пору означало бы
немалую милость и честь, а в этот час показалось чуть ли не
чудесным, хотя при создавшихся обстоятельствах не могло
не встревожить хозяина.
– Сэр Патрик Чартерис? – сказал Гловер. – Ваш сми-
ренный слуга не знает, как благодарить вас за высокую
честь…
– Брось! – сказал рыцарь. – Сейчас не время для пустых
любезностей. Я сюда явился потому, что в час испытаний
человек сам свой вернейший слуга. Я успею только пред-
ложить тебе бежать, добрый Гловер: твоя дочь и ты обви-
нены в ереси, и сегодня королевский совет издаст приказ
арестовать вас. Промедление будет стоить вам обоим сво-
боды, а возможно, и жизни.
– Дошли и до меня такие слухи, – сказал Гловер, – так
что я и сам думал сейчас поехать в Кинфонс, чтобы обелить
себя по этому доносу и просить у вашей милости совета и
покровительства.
– Твоя невиновность, друг Саймон, мало поможет тебе
там, где судьи предубеждены*. Мой совет будет короток:
беги и выжидай более счастливой поры. А с моим заступ-
ничеством придется повременить до того часа, когда волна
спадет, не причинив тебе вреда. Тебе надо будет переждать
несколько дней или, возможно, недель где-нибудь в ук-
рытии, а там церковников поставят на место. Опираясь в
придворных интригах на герцога Олбени и выставляя
единственной причиной всех народных бед распростра-
нение ереси, они сумели полностью подчинить короля
своему влиянию.
Но я уверен, что скоро им дадут отпор. А пока что, да
будет тебе известно, король Роберт не только предоставил
им полномочия на подавление ереси – он еще согласился
утвердить папского ставленника Генри Уордло* архиепи-
скопом на престоле святого Андрея и примасом Шотлан-
дии. Таким образом, он в угоду Риму отступился от всех
вольностей и непререкаемых прав шотландской церкви,
которые так смело отстаивали его предки со времен
Малькольма Кэнмора. Его храбрые отцы скорей подписали
бы договор с дьяволом, чем пошли в таком вопросе на ус-
тупки Риму.
– Вот горе! А какой же выход?
– Никакого, старик, кроме немедленной перемены при
дворе, – сказал сэр Патрик. – Наш король – что зеркало: не
имея в себе света, оно всегда готово отразить тот свет, ка-
кой окажется поближе. Ныне Дуглас, хоть он и спелся с
Олбени, все же не склонен поддерживать притязания кня-
зей церкви, так как он с ними рассорился из-за тех поборов,
которые произвела его свита в Абербротокском аббатстве.
Скоро граф возьмет большую силу, потому что, по слухам,
он обратил Марча в бегство. Дуглас вернется, и сразу все у
нас пойдет по-другому, потому что его присутствие на-
ложит узду на Олбени, это тем вернее, что многие бароны,
и я в том числе (скажу тебе доверительно), решили спло-
титься вокруг графа для защиты наших прав. Значит, с
появлением Дугласа при королевском дворе придет конец
и твоему изгнанию. Тебе нужно только найти местечко, где
бы ты мог укрыться на время.
– На этот счет, милорд, – сказал Глосер, – мне ломать
голову не придется, потому что сейчас я вправе рассчиты-
вать на покровительство одного из властителей Горной
Страны, Гилкриста Мак-Иана, вождя клана Кухил.
– Ну, если ты можешь ухватиться за его плащ, тебе нет
нужды искать иной помощи: за рубежом Горной Страны
закон бессилен, кто бы ни повел судебное преследование,
мирянин ли из Нижней Шотландии или наши церковники.
– Но как быть с моей дочерью, благородный сэр, с моей
Кэтрин? – спросил Гловер.
– Пусть едет с тобой, приятель. От овсяных лепешек ее
зубы станут лишь белее, козье молоко вернет ей румянец,