64 Происшествие, в точности подобное приведенному, имело место в нашем сто-

летии в Оксфорде с некоей молодой женщиной, осужденной на казнь за детоубийство.

Один ученый, профессор Оксфордского университета, опубликовал отчет о своей беседе

с этой особой после того, как она пришла в сознание.

доблестного воина: недалек тот час, когда мы вступим на

тропу потемнее.

Не спрашивая, что означает зловещее предсказание, и

даже по свойственной ему гордости и опрометчивости

пропустив его мимо ушей, паж сэра Рэморни расстался со

своим хитроумным и опасным спутником, и они пошли

дальше каждый своим путем.

ГЛАВА XXV

Путь истинной любви всегда негладок.

Шекспир*

Дурные предчувствия не обманули нашего оружейника.

Расставшись после божьего суда со своим будущим зятем,

добрый Гловер убедился, что дело так и обстоит, как он

ожидал: его красавица дочь настроена неблагосклонно к

своему жениху. Но хоть он и видел, что Кэтрин холодна,

сдержанна, сосредоточенна, что она уже напустила на себя

вид непричастности земным страстям и слушает равно-

душно, чуть ли не презрительно великолепное описание

поединка на Скорняжьих Дворах, он решил не замечать в

ней перемены и говорил о ее браке с его названым сыном

Генри как о твердо решенном деле. Наконец, когда она, как

бывало раньше, завела речь о том, что ее привязанность к

оружейнику не выходит за границы простой дружбы, что

она вообще не думает выходить замуж, что так называемый

божий суд посредством поединка есть издевательство над

господней волей и человеческим законом, – Гловер не на

шутку рассердился:

– Я не берусь читать в твоих мыслях, девочка, и не буду

делать вид, что понимаю, по какому злому наваждению ты

целуешь человека, открывшегося тебе в любви… позво-

ляешь и ему целовать себя… бежишь в его дом, когда

пронесся слух о его смерти, и падаешь ему на грудь, застав

его живым. Все это вполне пристойно для девицы, готовой

послушно выйти замуж за жениха, выбранного для нее

отцом. Но когда девица дарит такой нежной дружбой че-

ловека, которого она не может уважать, за которого не

намерена выйти замуж, то это не вяжется ни с приличием,

ни с девичьей скромностью. Ты уже оказала Генри Смиту

больше внимания, чем твоя покойная мать – царствие ей

небесное! – когда-либо дарила мне до нашей свадьбы. Го-

ворю тебе, Кэтрин, так играть любовью честного человека

– этого я не могу, не хочу и не должен допускать. И не

допущу! Я дал согласие на брак и настаиваю, чтобы он

безотлагательно свершился. Завтра ты примешь Генри

Уинда как человека, за которого ты скоро выйдешь замуж.

– Власть более сильная, чем ваша, отец, наложила на

это запрет, – возразила Кэтрин.

– А я не убоюсь ее! Моя власть законная – власть отца

над дочерью, над заблудшей дочерью! – ответил Саймон

Гловер. – И бог и люди позволяют мне пользоваться этой

властью.

– Тогда да поможет нам небо, – сказала Кэтрин, – по-

тому что, если вы стоите на своем, мы все погибли.

– Ждать помощи от неба не приходится, – сказал Гло-

вер, – ежели мы ведем себя нескромно. Настолько я все же

учен, чтобы это понимать, а что твоя беспричинная непо-

корность моей воле грешна, это скажет тебе любой свя-

щенник. Мало того – ты тут неуважительно отозвалась о

благочестивом уповании на господа в божьем суде. Осте-

регись! Святая церковь пробудилась и следит за своею

паствой и станет ныне искоренять ересь огнем и мечом,

предупреждаю тебя!

Кэтрин тихо вскрикнула и, с трудом принудив себя

сохранять внешнее спокойствие, пообещала отцу, что если

он избавит ее на весь день от споров по этому предмету, то

она к их утренней встрече разберется в своих чувствах и

все ему откроет.

Пришлось Саймону Гловеру удовольствоваться этим,

хотя его сильно встревожило, что дочь откладывает объ-