– Ребята! Даю вам на себя полчаса времени. Я очень занят. Так что коротенько! Конспективно! С полуслова! Засекаю время!..

Я посмотрел на часы, потом я посмотрел на отца, потому что он сразу же впал в какую-то истерику:

– Вы слышите, - "ре-бя-та", - обратился он к дяде Пете и его знакомому, - "ре-бя-та"! Вот так!.. У него на нас только полчаса времени!..

– Уже не полчаса, а двадцать девять минут, - внёс я поправку, от которой мой отец чуть не задохнулся; хорошо, что дяди Петин знакомый успокоил папу словами:

– Вы не волнуйтесь... я уже говорил вам по телефону, что среди наших подростков с общественной направленностью есть те, для кого важнее всего - достичь какого-то блага для других, своих товарищей, класса, для родителей, иногда для всего человечества...

При словах "для всего человечества" я насторожился.

– Я в одной школе познакомился с пареньком, которого одолевают планы переустройства не только своего класса, но и всей вселенной!.. Растут деловые подростки.

Дослушав слова дяди Петиного знакомого, я успокоился: я сверхподросток, и я сверхделовой, и ко мне всё это не относится.

– А вы разве знаете про эксперимент с деловыми подростками, о которых писали в журнале "Знание - сила"?
– спросил я небрежно дяди Петиного знакомого.

Дяди Петин знакомый удивился.

– А ты интересовался этим экспериментом?
– спросил он.

– Да так, - ответил я уклончиво.
– Посмотрел статью под названием "Вы меня спрашивали?".

– Ну и как?

– Да так... но одна мыслишка есть стоящая, помните? Цитирую: "...деловые подростки могут быть просто детьми других масштабов, и их могут заинтересовать какие-то сверхважные и уж обязательно полезные для кого-то задачи: научные или хозяйственные, серьёзно меняющие жизнь людей. Одним словом, не "детские", а взрослые цели..."

Я посмотрел на отца лазерами своих глаз так многозначительно, что он даже слегка отпрянул от моего взгляда.

– Других, дру-гих масштабов, - повторил я.
– И их могут заинтересовать какие-то сверхважные и уж обязательно полезные для кого-то задачи. Одним словом, не "детские", а взрослые цели. Добавлю от себя, - сказал я многозначительно, - и, может быть, даже сверхвзрослые сверхцели.

– Уж не собираешься ли ты стать врачом!
– спросил меня несколько ошарашенный таким началом разговора дяди Петин знакомый.

А дядя Петя, который ничего не понял из моей короткой, но фехтовальной разговорной вспышки с его знакомым, сказал:

– Ты тут знанием и силой взрослым зубы не заговаривай! Ну и молодёжь пошла! Что не надо - они знают, а что надо - извините. Ты дело говори: чего это отец на тебя жалуется? Плохо учишься, ведёшь себя чёрт знает как?!

– Это ещё кто плохо учится?
– удивился я.

Отец поморщился и сказал:

– Ты, Пётр, всё перепутал. Он учится так, что для него уже отметок не хватает. Это он когда-то плохо учился, четыре года назад, а теперь я даже не знаю, как назвать то, как он теперь учится. Ему один учитель ставит не пятёрки, как обычно отличникам, а целые восьмёрки и девятки! Он однажды десятку получил. Ты его дневник видел? Одни шестёрки и семёрки с плюсом. Он, понимаешь, как бы это тебе сказать... всё знает и про всё, уже за всю десятилетку!

– За всю десятилетку?
– удивился дядя Петя.

"Кажется, придётся пустить в ход секретное оружие и доказать этому консилиуму, что я знаю не только за десятый класс, - подумал я. Конечно, со взрослыми справиться будет потруднее, но для сверхкосмонавта сверхпреград нет".

– Почему только за десятилетку, я могу и за вуз!

– Это за какой же вуз ты можешь?
– удивился дядя Петя.

– Ну, например, за тот, который вы окончили! За институт тонкой химической технологии имени Ломоносова. Вот "Введение в химию и технологию полимеров", возьмите учебник Бильмейера.
– Я протянул дяде Пете книгу в переплёте коричневого цвета.
– Откройте на любой странице и задайте мне любой вопрос.

– Ну, это уже просто наглая самоуверенность!
– возмутился отец.

А дядя Петя сказал:

– Так, так, так, - и расхохотался, и потом стал перелистывать учебник, видимо подбирая для меня вопрос потруднее.
– Значит, за институт тонкой химической технологии?
– сказал он с недоверием.

– Кстати, папа, - обратился я к отцу, - пока дядя Петя изообретает для меня вопрос, я бы хотел сразиться с твоей счетной машиной. Возьми свой арифмометр.

– Это каким образом ты с ним сразишься?
– удивился отец,

– Перемножу в две секунды любые числа. Дай мне для начала два крупных двузначных числа!

– Ну, это вообще уже ни на что не похоже!
– возмутился отец.

– Ты сначала дай два крупных двузначных числа, а потом уже будешь говорить - похоже это на что или не похоже!

– Нет, как и о чём он разговаривает со своим отцом!
– закипятился отец, обращаясь к дяди Петиному знакомому.

Дяди Петин знакомый посмотрел на меня, укоризненно качая головой, но всё же посоветовал отцу назвать два крупных числа.