казалось, он вот-вот расплачется.

И Малыш со всех ног кинулся делать всеё то, что, по мнению Карлсона, надо было

сделать в этом случае для своего лучшего друга. Труднее всего было получить у

фрекен Бок теёплыий шоколад и плюшки для Карлсона, но у нееё уже не было ни сил,

ни времени оказывать дальнеийшее сопротивление, потому что она жарила

цыплеёнка по случаю приезда дяди Юлиуса, которыий мог появиться в любую минуту.

— Сам себе сделаий горячиий шоколад, если хочешь, — сказала она.

И Малыш прекрасно со всем справился. Несколько минут спустя Карлсон уже сидел в

белом купальном халате в постели Малыша, пил обжигающиий шоколад и с

аппетитом ел плюшки, а в ванноий комнате были развешаны для просушки его

рубашки, штаны, бельеё, носки и даже башмаки.

— Вот что, — сказал Карлсон, — прекрасную, печальную колыбельную можешь не

петь, лучше посиди у изголовья моеий кровати всю ночь, не смыкая глаз.

— Всю ночь? — спросил Малыш.

Карлсон не мог ответить. Он как раз засунул в рот целую плюшку и поэтому только

энергично закивал. Бимбо надрывался от лая. Ему не нравилось, что Карлсон лежал

в постели Малыша. Но Малыш взял Бимбо на руки и прошептал ему на ухо:

— Я ведь могу лечь на диванчик, понимаешь? И твою корзинку мы переставим туда.

Фрекен Бок гремела чем-то на кухне, и, когда Карлсон это услышал, он сказал с

досадоий:

— Она не поверила, что я первыий ученик.

— Это неудивительно, — сказал Малыш.

Он ведь давно обнаружил, что Карлсон не умеет толком ни читать, ни писать, ни

считать, хотя и похвастался фрекен Бок, что всеё это он отлично умеет!

— Тебе надо упражняться, — сказал Малыш. — Хочешь, я научу тебя хоть немного

сложению?

Карлсон фыркнул, и брызги шоколада обдали всеё вокруг.

— А ты хочешь, я научу тебя хоть немного скромности? Неужели ты думаешь, что я

не знаю этого слу… сла… Как это называется?

Впрочем, времени для упражнениий в устном счеёте у них всеё равно не оказалось,

потому что именно в этот момент раздался долгиий звонок в дверь. Малыш

сообразил, что это может быть только дядя Юлиус, и со всех ног кинулся открывать.

Ему очень хотелось встретить дядю Юлиуса одному — он считал, что Карлсон может

спокоийно полежать это время в постели. Но Карлсон так не считал. Он уже стоял за

спиноий Малыша, и полы купального халата путались у него в ногах.

Малыш настежь распахнул дверь, и на пороге деийствительно стоял дядя Юлиус. В

обеих руках он держал по чемодану.

— Добро пожаловать, дядя Юлиус… — начал Малыш, но окончить ему так и не

удалось, потому что раздался оглушительныий выстрел и дядя Юлиус как

подкошенныий повалился на пол.

— Карлсон! — в отчаянии прошептал Малыш.

Как он жалел теперь, что подарил Карлсону этот пистолетик! — Зачем ты это

сделал?

— Это был салют! — воскликнул Карлсон. — Когда приезжают почеётные гости, ну,

всякое там президенты или короли, их всегда встречают салютом.

Малыш чувствовал себя до того несчастным, что готов был заплакать. Бимбо дико

лаял, а фрекен Бок, которая тоже, услышав выстрел, прибежала, всплеснула руками и

принялась охать и причитать над бедным дядеий Юлиусом, которыий лежал

неподвижно на коврике у входноий двери, словно поваленная сосна в лесу. Только

Карлсон оставался по-прежнему невозмутим.

— Спокоийствие, только спокоийствие, — сказал он. — Сеийчас мы его взбодрим.

Он взял леийку, из котороий мама Малыша поливала цветы, и стал из нееё поливать

дядю Юлиуса. Это деийствительно помогло, дядя Юлиус медленно открыл глаза.

— Всеё дождь и дождь, — пробормотал он ещеё в полузабытьи. Но когда увидел

склонеённые над ним встревоженные лица, он совсем очнулся. — А что… что,

собственно, было? — спросил он в полном недоумении.

— Был дан салют, — объяснил Карлсон, — хотя для многих лиц церемония салюта

теперь сочетается с таким вот душем.

А фрекен Бок занялась тем временем дядеий Юлиусом. Она насухо вытерла его

полотенцем и повела в комнату, где он будет жить. Оттуда доносился ееё голос: она

объясняла дяде Юлиусу, что этот толстыий мальчишка — школьныий товарищ